Дмитрий Быков - Квартал. Прохождение

Камень у поворота, колодец — не ближний, а дальний, где, говорят, алкаш дядя Сережа утонул, выдумки, конечно, и кто его вообще когда видел, дядьсережу, но за водой туда не ходят, он вообще забит гвоздями, зато там тусуются все, а сейчас никого, все уже в город уехали. На пруд можно сходить. Вода черная, кто-то плавает в глубине, жучки водяные, пиявки есть. И все уже тебе совершенно чужие. И от этого как-то ужасно щемит, хотя, казалось бы, уж о пиявках-то жалеть! Это ты потом поймешь, как оно бывает: когда тебя все кинули, и последний остается — вроде и пиявка человек, и ничтожество, а обидно отпустить. Браться ни за что неохота, потому что… Ты еще сам не знаешь почему, ты еще маленький. А потом поймешь: потому что это трепетное состояние, когда канат еще держит, но уже рвется волосок за волоском, — оно не терпит суеты, и его жалко нарушать приключениями. Поэтому ты не полезешь в заброшенный сарай, вокруг которого все лето ходил кругами, и не свернешь с дальней тропинки направо вместо привычного налево-к-пруду, да Бог знает, что ты еще собирался сделать и не сделал. В общем, завтра уезжать, а еще столько мест неоткрытых.

Или так: если тебя не возили никуда в детстве, ты, допустим, в городе сидишь и ниоткуда не уезжаешь, ничего не покидаешь, но наступление этого дня чувствуешь — когда вдруг останавливаешься и говоришь себе: а лето-то ёк! И ты уже — раз, и вроде как уже вышел из лета, потому что оно все равно уйдет, а ты останешься. Когда маленький, каникул еще не так жалко. Но асфальт уже пахнет иначе, и кусты во дворе тоже другие. Тут, в городе, наоборот: народу становится много, все приезжают, и тоже обидно — вот всё было твое, а теперь вон по твоим дорожкам Машка бегает, загорелая, противная такая. А сколько еще не сделано и в такой толпе уже не получится! Теперь жди, пока все разъедутся опять на следующий год.

И главное, сам момент перехода опять никто не зафиксировал.

Конкретику не прописываю. Главное — вот: что-то кончается, но не навсегда, а все-таки в следующий раз уже будет по-другому.

Если ты не помнишь ничего подобного, то… простите, дорогой товарищ киборг. Закрывай книгу и иди завтракать алкалиновыми батарейками.

Как вы уже поняли, сегодня у нас день исполнения неисполненного. Но имейте в виду, это должно быть что-то бесполезное, бессмысленное, мелкое. Если вы хотели стать космонавтом, да так и не стали, это не считается. И вряд ли уже за сегодняшний день вы успеете стать космонавтом. Считается заброшенный сарай, в который вы не залезли.

Итак, выбираем место и едем туда. Вернуться надо к вечеру, так что надо что-то рядом. Если ваш самый заветный сарай стоит на другом конце страны или вообще в другой стране, ищите то, что ближе, из недавнего. Если вы переехали только вчера и ничего еще здесь не упустили, по езжайте куда угодно и ищите сарай там. Нет, не шутка. Вот прямо сейчас выезжай, садись на электричку или в машину, поезжай в любом направлении, ищи таинственное место и исследуй его. Конечно, баллов ты получишь меньше, и не надо возмущаться, что, дескать, это не твоя вина, а жизнь так устроила. Так вообще часто случается, что жизнь отбирает баллы без спросу, и никто не виноват. Не все от тебя зависит, а кто говорит иначе, тот дурак или разводит. Беда тому, кто считает, что сам строит свою жизнь. Жизнь живется как в игре «Марио»: идешь по дороге в костюме сантехника, доходишь до трубы — прыгай, дошел до огнедышащего дракона — пригибайся. А уж кто из них в какой момент перед тобой появится — не в твоей компетенции. И если ты запланировал прыгнуть, а нарвался на дракона, пригнешься, как миленький, и не трещи тут про свободу выбора и кузню собственного счастья. Что тебе выкуют, на том и поедешь.

Ну так вот. С собой берем Бесполезную вещь, которая нам дорога и бутерброды. Прибыв на место, осматриваемся. Что, сильно тут все изменилось? Может, уже и сарая-то нет никакого? Может же быть так, что вы приехали, а там теперь стоит дом, пруд осушен, поворот направо, который так манил, уходя в чащу леса, заасфальтирован и ведет к торгово-развлекательному центру или, того паче, к храму. Вот это жестокий облом, ха-ха. А ты чего хотел-то? Все меняется. И чаще всего к худшему. Ну что же, походи вокруг, развлекись в ТРЦ, зайди в РПЦ. Надо было раньше думать, когда было одиннадцать. Но ты же тогда думал, что вся жизнь впереди, да? А вот уже ее впереди гораздо меньше осталось, и ты никогда не узнаешь, что там было. Так-то ты бы и не вспомнил, но теперь уж точно себе не простишь. Но самое обидное, вот просто до слез обидное, что из-за этой ерунды тебе теперь придется бросить «Квартал». Понимаешь, ведь так всегда: один дурак построил дом на месте сарая, и он вообще с тобой не знаком, посторонний какой-то совсем человек, про «Квартал» знать не знает, и знать не хочет, и не хочет знать, хочет ли знать. А у тебя из-за этого всё насмарку. И никто опять-таки не виноват. Не повезло просто. Но тут же надо понимать: настоящее невезение — это не тогда, когда ты в самую медленную очередь встал, не когда ты вещь присмотрел, долго колебался, решился, пришел, а ее уже купили. Короче, это не то что у Пьера Ришара: Пьер Ришар — вообще, с позволения сказать, детский сад. Настоящее невезение — это когда из-за чьей-то левой ноги вся жизнь теперь пойдет не так, как хотелось. Можно расценивать это всё как Божий промысел, чертов умысел, замысел, заговор, приговор, пример пионерам, художественный прием. А ты уж было загордился, читая предыдущий абзац: я, мол, не лох, меня жизнь уберегла для «Квартала», вот он, мой сарай, щас я тута всё быстро сделаю и стану богат. Теперь жалеешь, поди, что не переехал куда-нибудь в Находку: сейчас бы изучал какую-нибудь наугад выбранную поляну, нашел бы таинственную пещеру, выполнил бы задание и с чистой совестью отправился домой. А вот тебе: не радуйся раньше времени, новые условия могут разрушить всё.