Наталья Аверкиева - Вишенка для Демона

— Очень рад, Варенька, что вы вернулись, — произнес Борис, едва в воздухе перестал звенеть последний аккорд.

Я вздрогнула и шарахнулась назад, наступив на Куколку. Все разом обернулись в нашу сторону. Он передал гитару Элизабет и поднялся нам навстречу. Сидящие на полу тут же начали убирать ноги с его пути и отползать в сторону.

— Очень красивая песня, — робко растянула я губы, не зная, что сказать. Кирилла среди этих людей не было.

— Эту песню написал Поэт, — улыбался он. — Прошу вас, проходите вместе с вашей подругой. У нас совершенно не страшно и вам не понадобится никакого пистолета.

Кукла дернулась так, словно ее ущипнули.

— Вы…

Я тоже смущенно смотрела на странного мужчину.

— Я слышу все, что говорят в этом доме. Прошу, присаживайтесь, — указал на диван, с которого тут же поднялось двое мужчин.

— Нет-нет, Борис, простите великодушно, — замотала я головой, подходя к нему и беря за руку. Пальцы теплые, мягкие. Он тут же скользнул кончиками по моему лицу и волосам.

— Вы сегодня прекрасно выглядите. Поэту бы понравилось.

— Где он? — спросила шепотом.

— Не знаю. Он ушел тогда за вами. Потом вернулся расстроенный. Вчера опять ушел и больше не приходил.

— Во сколько? — сердце гулко стучало в груди, отдаваясь в ушах. Ушел? Не вернулся? Ушел за мной!

— Думаю, это было часов в пять.

— Он не говорил, куда поехал? — спросила Куколка.

Борис повернулся на голос. Втянул воздух носом, словно пес, почуявший что-то вкусное.

— Нет, сударыня, не сказал.

— А телефон у Поэта есть? — допытывалась она.

— Наверное, есть. Поэт звонит только сам. Я ничем не могу вам помочь.

— И ни у кого нет его телефона? — Я смотрела на сидящих в комнате молчаливых людей. От мысли, что никогда больше его не увижу, на меня вдруг накатило такое отчаяние! Народ покачал головами. — Что же делать? — прошептала, не замечая, что со всей силы сжимаю кисти Бориса.

— Для начала перестать ломать мои пальцы, — усмехнулся он.

Я отпрянула назад. Заметила, что Элизабет подалась вперед, словно хотела что-то сказать. Но Борис резко поднял палец вверх, запрещая ей влезать в разговор.

— Вы не хотите говорить мне, да? — вдруг поняла я. — Ну, конечно, ведь кто я для вашего Поэта? Сопливая малолетка, которую он подобрал на трассе! Эх, вы… Какие вы, к черту, друзья? С такими друзьями и врагов не надо!

Мне почему-то захотелось заорать на них, ударить, сделать что-то плохое. Пнуть со всей силы, швырнуть стул о стену. Я от злости засопела, пятясь назад. Куколка ухватила меня за плечо, чтобы я, в самом деле, не бросилась на хозяина дома с кулаками. Борис умиротворенно подставил лицо навстречу моей ярости, с удовольствием ловя кожей исходящие от меня молнии ненависти, обиды и бессилия.

— Поэт всегда выбирает девушек с ярким характером, — улыбнулся, словно насытившийся вампир. — Мой дом — ваш дом, сударыни.

Я хотела сказать гадость, причем мерзкую и отвратительную. Куколка, вцепившись мертвой хваткой в воротник косухи, волокла меня к выходу.

— Дура! — шипела мне в ухо. — Их тут целая куча! А ты с кулаками! Спятила?

Дверь насмешливо хлопнула за спиной. Я, не попадая ногами по ступеням, почти скатывалась вниз.

— Видишь же, что издевается, паразит! Что ты к нему пристала? — Она выволокла меня на улицу и наконец-то отпустила. Я недовольно одернула куртку и зло покосилась на окна дома. — Ты хоть что-то про него знаешь?

— Знаю.

— Вот в Москве и найдешь.

— А если нет?

— Значит, он тебе так нужен.

— Найду.

— Хотя… — Куколка принялась разминать пальцы, на лице расплылась ехидная улыбка, — мне этот слепой музыкант тоже не понравился. Скользкий тип. Правильно, что твой Поэт от него ушел. Я бы тоже от него сбежала. Но играет он, конечно, бесподобно. Ух, как бы я ему в рожу-то вцепилась! — зло пританцовывала она на месте. — Ведь есть у них его телефон. Только не дали, гады.

— Ты такая добрая, — буркнула я расстроенно.

— Я еще не самая добрая, но скоро убью всех, кто добрее меня, и стану самой доброй. Пошли отсюда, Варвара. Вот вам! — Кукла повернулась спиной к дому и высоко подняла руку, продемонстрировав окнам средний палец. — Он москвич. А значит, вы все идете к черту стройными рядами!