Тибор Дери - Воображаемый репортаж об одном американском поп-фестивале

— Где это произошло?

— Внизу, под эстрадой, после того как он вниз спрыгнул.

— Значит, не наверху, не на подмостках?

— Сколько мне раз повторять?

— Итак, вы не знаете, кто его убил?

— Не знаю. Откуда мне, к чертям собачьим, знать?

— И кто спрыгнул за ним, тоже не знаете?

— Тоже не знаю, меня к той толстомясой отозвали, которая ни в какую слазить не желала.

— Был оранжевый шарф на ком-нибудь из тех, которые бросились за Хантером?

— Не знаю.

— Согласно свидетельским показаниям, Хантера убил он.

— А на что они мне, свидетельские показания. Я за весь вечер ни на ком оранжевого шарфа не видел.

— Но вы признаете, что Хантер был избит на эстраде?

— Надо было его осадить, он Мика Джеггера хотел пристрелить. А мы уж осадим — так осадим…

— Хотел Мика Джеггера пристрелить?

— Ну да, у него пистолет был в руках, когда мы его сцапали, прямо в Мика целился.

— До сих пор никто еще не показал, что у Хантера был пистолет. Где этот пистолет?

— А я почем знаю!

— Расскажите подробно, как Хантер попал на эстраду.

— Просто появился, и все. Как черт из коробочки. Выхватил из кармана пистолет и прицелился в Мика. Пистолет вырвали у него, потом повалили. Один за волосы его, другой по сопатке. Я как дам ему по зубам, он сразу — брык и так чудно образину перекосил, лежа на полу… все заржали кругом.

— Какой системы был пистолет?

— Длинноствольный такой, шестизарядный, похоже, армейского образца, ствол сантиметров пятнадцать, не меньше.

— И его вырвали у него из рук?

— Да, вырвал кто-то. Черномазый вякал: оставьте меня, я не хотел стрелять, но как это не хотел, если достал? У нас оружия не было ни у кого.

— Только бейсбольные биты? Которыми вы избивали людей?

— Никаких бит у нас не было. Мы бильярдные кии с собой принесли, перепиленные пополам, не больше обычных резиновых дубинок, вот какие у фараонов.

— И ножей у вас, скажете, не было?

— Ножи у нас всегда при себе.

— А я думал взаймы берете. Рассказывайте дальше!

— Что рассказывать?

— Как били Хантера.

— А чего рассказывать. Всыпали ему по первое число, только и всего. Получил свое, на карачках к ограде отполз и — вниз.

— А вы за ним?

— Я же говорю: я на подмостках остался. Может, кто и прыгнул за ним.

— Зачитываю свидетельское показание: «Когда негр бросился вниз с подмостков, двое „ангелов ада“ спрыгнули за ним, у одного спереди был зачес, так что казалось, будто он лысый, этот схватил негра за плечо и ногой ударил его в лицо, потом еще раз пять и повалил его на землю ничком. Другой наподдал ему сапогом в бок, так что негр перевернулся. Вокруг собралось еще много „ангелов“, четверо или пятеро, и когда негр приподнялся и хотел сесть, один трахнул его по голове железным ведром, а другой лягнул в лицо, остальные четверо-пятеро тоже в лицо пинали. Но, конечно, и в другие места. После этого первый, с прилизанными волосами, всадил ему в спину нож; возможно, что и другой тоже его пырнул. Когда перестали бить, негр еще шевелился, но дыхнуть не мог, вместо носа и рта у него была сплошная кровавая каша». Вот такие показания. Что вы можете к этому добавить?

— То, что меня все это не касается. Я сказал уже, что был на эстраде.

— Так. Известно ли вам, что у Хантера была девушка, и притом белая?

— Мать твою за ногу!

— Не за то его убили, что у него белая девушка была?

— Убили или не убили и за что, я не знаю, меня там не было. Знаю только, что и шлюшке той пришлось вправить мозги, она так визжала, когда мы за негра взялись, могла помешать выступлению. Но пришлось-таки Миковым ребятам остановиться…

— Когда?

— Я же говорю: когда шлюшка та завизжала.

— Но до этого они ведь пели? Пели, хотя здесь же, на эстраде, в семи метрах от них сшибли с ног человека, избив до полусмерти? Что они пели?

— «Зачем мне стоять, если вертится шар». Кажется, это.

— Так. А известно вам, что пришлось положить мать Хантера в больницу после того, как она узнала о смерти сына?

— Я с его мамашей незнаком.

— Больше вам нечего сказать?

— А чего? Больничные расходы Мик оплатит. Он крупно заработал.

— А вам сколько заплатил?

— Нисколько. Мы не за деньги работаем.

— Нисколько?

— Ну, дал на пиво.

— Сколько?

— Пятьсот долларов на круг.

— Немного.

— Нежирно. Фермерам да адвокатам ему побольше придется выложить.

— Значит, пятьсот долларов на пиво получили, чтобы смотреть за порядком. И вот как вы смотрели. Но и вино ведь пили?