Леопольдо Лугонес - Огненный дождь

Иную красоту приобретая,
небесный свод весенне-молодой
темнеет, словно бы гипноз ночной
его объял от края и до края.

Прибрежный старый лес; листва густая
склонилась низко над водой морской.
Печален сумрак, словно бы тоской
сердечной полнится вся твердь земная.

Как зимородка раненого крылья
(он поднимал их прежде без усилья),
бьют весла лодки по морским волнам.

Темно, и между небом и водою
прощальный взмах платка лег тишиною,
которая дана надолго нам.

ПЛЕННЫЙ ЛЕВ {14} 14 Вероятно, литературной основой для данного стихотворения Лугонесу послужил сонет «Смерть льва» французского поэта, главы парнасцев Шарля Леконта де Лиля (1818–1894): Охотник опытный, гонитель мирных стад, на вольном воздухе вспоенный кровью черной, любил когда-то он с рычаньем бросить взгляд на океан и степь со склонов цепи горной. Похож на грешника, низвергнутого в ад, по клетке он потом метался, непокорный, и лбом о прутья бил по многу раз подряд, но лишь толпе зевак служил забавой вздорной. Он понял наконец, что рок неумолим, и бросил есть и пить, и смерть пришла за ним и унесла его скитальческую душу. О сердце, почему, от мук осатанев, я все же вырваться из клетки жизни трушу и медлю сделать то, что сделал пленный лев? (Перевод Юрия Корнеева) Вместе с тем «львиная тема» неоднократно возникает в произведениях Рубена Дарио и других латиноамериканских модернистов.

Владыка царственный, надменная руина,
он прутьев каверзных не замечает сеть,
артрит никчемных лап, лежащих словно плеть,
глухой прострел в крестце — виновник злого сплина.

Но иногда в себе припомнив господина
пустынь, способен он вдруг царственно вскипеть,
и гривы яростно взлохмаченная медь —
оправа лику с вертикальною морщиной.

В урочный скрытый час, когда к прибрежной мели
нисходят боязливые газели,
звериной шкурою он чует зов судьбы,

и взор его златой и зоркий в темной ночи
докука бременит, и меркнущие очи,
власть презирающие, смотрят без мольбы.