Станислав Лем - Черное и белое

Рассказ «Черное и белое» был опубликован (впервые и до сих пор единственный раз) в 1984 г. в Германии в составе сборника фантастических рассказов «Добро пожаловать в обезьянник» [4] «Willkomen im Affenhaus». — Basel: Beltz & Gelberg Verlag, 1984, s.229–236; название сборника одноименно содержащемуся в нем рассказу Курта Воннегута, среди авторов Брайан Олдисс, Фредерик Пол, Славомир Мрожек, Дмитрий Биленкин и др. . Мнение (в связи с неопубликованием рассказа в Польше), что это произведение Лема представляет собой незавершенный черновик или недоработанный сценарий, является необоснованным. Станислав Лем — что видно по его достижениям и известно из его биографии — никогда не отдал бы незавершенный текст редактору, тем более немецкому, не разместил бы такой текст вместе с работами таких авторов, как Воннегут и Мрожек. Поэтому следует трактовать это произведение как завершенное, целостное и осознанно представленное миру. Без сомнения, появилось оно по зову сердца и имеет очень эмоциональный характер. Автор, повествуя, был глубоко тронут покушениями на главу Католической церкви — тем более что с Каролем Войтылой он был знаком лично и испытывал к нему большое уважение, считая — вместе с Юзефом Пилсудским и Чеславом Милошем — величайшим поляком ХХ века.

Рассказ состоит из пяти сцен, изображающих убийцу вместе со своей жертвой. Рассказ фантастический, ибо невозможный в действительности, и представляет собой описание трех удавшихся покушений на одну и ту же персону. Остальное, хотя и вымышлено, до боли реалистично, и подчеркивают это «кинематографические» псевдо-ремарки. Тематика и символика рассказа в основном читаемы: речь в нем о сосуществовании нравственного добра и зла, о их таинственной диалектике. (Физические добро и зло — «созидание и разрушение» — это отдельный вопрос, часто обсуждаемый в эссеистике Станислава Лема.) При помощи света и тени в описании сцен автор сразу же направляет читателя на соответствующий ход мысли. А фоном событий является поставленная стоиками и ими же впервые характерным способом решенная проблема теодицеи [5] оправдания Бога и связанной с ней привативной концепции зла [6] согласно которой зло как таковое не существует, а представляет собой лишь отсутствие должного быть блага — родом из cв. Августина. Совершенный Бог допускает зло, потому что оно служит гармонии мира, и поэтому в конечном итоге служит также добру; зло по своей сути является отсутствием добра — как тень отсутствием света. Вся материя представленных в тексте Лема событий в прах разбивает эту теорию древних. Зло у Лема лежит в первооснове, является бытием более ощутимым, чем каменные колонны, ибо активным и бессмертным, — как все возрождающееся личное намерение причинения вреда. Имея совесть, невозможно понять, как действия «черного» могут быть оправданы.

Обращает на себя внимание однозначность этого текста: зло в нем есть злом и ничем иным, никаким не заменителем, сведенным к обыденным вещам, — таким, как эгоизм, глупость или болезнь. В рассказе отсутствуют организаторы убийства, то есть заказчиком является сам исполнитель. Его мотивы поэтому кристально чисты, хотя и черные. Нравственное зло, а именно о нем речь, — это что-то изначальное и бескорыстное. Беллетристика Лема в этом вопросе вписывается в традиционное направление рациональной теологии или шире — метафизику всякого разумного существования (топозофию, как ее определяет Лем в своем «Големе XIV» [7] см. «Лем С., Библиотека ХХI века». — М.: АСТ, 2002, с. 303–438 ). Покровительствуют ему св. Августин в своем «О граде Божием» и св. Ансельм, который в трактате «О падении диавола» на вопрос: почему падет злой ангел? — отвечает: исключительно потому, что хочет этого. Покровительствует Лему, конечно, и Достоевский. Лем показывает, чем является бескорыстное зло в человеческом исполнении, как действует в нас дьявольство — одинаковое в Катыни, Треблинке или Камбодже Пол Пота. В светском смысле можно сказать, что он представляет теологию дьявола.

Зло, по мнению Лема, интеллектуально: разумно, хитро, предусмотрительно, скрупулезно; и что еще более важно, оно имеет характер: терпеливо, настойчиво, упорно, и даже героично (четыре последовательных покушения). Вторая попытка убийства не состоялась, вероятно, из-за чрезмерного расстояния до цели. Символический крест в бинокле (который можно воспринимать как молчаливый взгляд Бога) только поддерживает усилия «черного». Прежде всего потому, что зло ненавидит добро: удовлетворяется сведением его на нет (триумфальный камень, разбивающий голову, лежит вне какого-либо интереса) и не столько боится его, сколько противится (последняя сцена). Для дьявольской гордости прощение оскорбительно.