Нагиб Махфуз - Зеркала

— Но почему же вы тогда все в одиночестве? — спросил я не без удивления.

— Мой муж в отъезде, но скоро вернется, еще в этом, 1960 году.

Видя, что я нахмурился, она засмеялась:

— А вы боитесь замужних женщин?

— Я подумал…

— Подумайте лучше о том, где мы сможем встречаться в Каире!

— Да, да, конечно! — воскликнул я с наигранным энтузиазмом.

— И не будьте обо мне плохого мнения!

— Что вы! Как можно!

— Вы, конечно, спрашиваете себя, что же это за женщина, которая так легко идет на знакомство.

Именно такая мысль и вертелась у меня в голове, но я возразил:

— Нет, нет, это мне очень хотелось познакомиться с вами, инициатива целиком принадлежит мне!

— Я предпочитаю откровенность, — мягко сказала она.

Тщательно взвесив все «за» и «против» — признак того, что я не был безумно увлечен ею, — я сказал себе, что эта женщина мне нравится и я хочу ее, но не больше. Для наших встреч я приглядел виллу на дороге к Саккарским пирамидам. Спальня там была оклеена красными обоями. И вот, наконец, мы остались вдвоем. Теперь я увидел перед собой совсем иную женщину. Спокойно уселась она на кушетку, не сняв с себя даже шелковой косынки. Глядела на меня нежно и покорно, отвечала с улыбкой на мои ласки и поцелуи. От предложенного мной бокала вина отказалась, а когда я позвал ее в постель, шепнула на ухо:

— Если б можно было обойтись без этого…

— Не верю, чтобы… — запротестовал я.

— И все же не считай это главным, — перебила она меня, поднимаясь с кушетки.

Нам было так хорошо вдвоем, но я понял, что она в самом деле могла бы обойтись и без этого. Легкость, с какой она пошла на знакомство, явно не соответствовала теперешней ее холодноватой сдержанности.

— Странная ты женщина, — сказал я ей.

— Правда? Почему же?

Я не нашелся сразу, что ответить.

— Тебе со мной приятно? — спросила она.

— Да, очень!

— Вот это для меня самое главное.

Мы продолжали встречаться каждую неделю. Без настоящей любви с моей стороны, но и без скуки, побудившей бы к разрыву. Мы привыкли друг к другу, и я теперь мог признаться Дарии, что тогда, в Монтазе, принял ее за легкомысленную женщину.

— Что ты хочешь этим сказать? — встревожилась Дария.

— О, ничего серьезного.

— Смотри же!

— Не могу понять, — взяв ее руку в свои, сказал я, — что толкает тебя в объятия другого мужчины.

— Другого?

— Другого, в смысле не мужа.

— Не люблю допросов! — недовольно прищурившись, произнесла она.

Однако постепенно Дария становилась со мной более откровенной и уже не сдерживала потока воспоминаний.

— Я вышла замуж по любви, по настоящей любви… — призналась она однажды.

Работала она тогда медсестрой, а он — врачом.

— У нас с ним была такая красивая любовь. И, признаюсь тебе, я отдалась ему на первом же свидании.

— И он сразу женился на тебе?

— Он решительный человек и действительно любил меня. Мы были счастливы очень долго. Я родила ему троих сыновей.

— Ну а потом что? — спросил я.

— Ничего, — словно очнувшись от воспоминаний, пожала она плечами.

— Какие у вас отношения сейчас?

— Обычные.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что сейчас мы расплачиваемся за ушедшую любовь.

— Мы сможем встречаться, когда он вернется?

— А почему нет?

Меня уже связывала с ней только привычка. А она становилась все нежнее и ласковее.

— Не представляю своей жизни без тебя, — даже сказала она как-то.

Я предпочел промолчать, ответив ей долгим поцелуем.

— А ты? — настойчиво спросила она.

— Я тоже, и еще больше, чем ты.

Ни разу ты не сказал, что любишь.

— Но я в самом деле люблю тебя, это важнее слов.

И вот вскоре ее муж, доктор Садек Абд аль-Хамид, вернулся из командировки. Дария рассказывала о нем так спокойно, словно их вовсе ничто не связывало. Только уважение, и ничего больше.

Именно в этот период я стал посещать литературный салон устаза Гадда Абуль Аля. И там встретил доктора Садека! Абуль Аля рассказал, что однажды пришел к доктору Садеку посоветоваться насчет своего здоровья, и с тех пор они стали друзьями. Доктор Садек мне понравился с первой встречи, и я в свою очередь ввел его в круг друзей, собиравшихся в кабинете Салема Габра и в салоне доктора Махера Абд аль-Керима. Ему примерно столько же лет, что и Дарии, а может быть, он был и моложе. Так, спустя четыре месяца после знакомства с Дарией я подружился с ее мужем. Ситуация была весьма щекотливая, и совесть мучала меня. Дария почувствовала мою нервозность. В интимной атмосфере наших свиданий появилась не существовавшая ранее натянутость. Возникло ощущение, что наши отношения зашли в тупик.