Пэт Конрой - Обрученные с Югом

Печальнее голоса я не слыхал.

Мы сидели перед очагом, сложенным из камня, ели отцовские сэндвичи и прислушивались к шуму быстрого ручья внизу. Найлз съел подряд три сэндвича, не говоря ни слова. Я сообразил, что у него во рту не было ни крошки с тех пор, как он покинул церемонию посвящения. Фрейзер села поближе к Найлзу, но не решалась даже прикоснуться к нему. Вся обстановка этого неуютного жилища — огонь в очаге, холод и сырость — навевала дурные предчувствия, пока мы ждали, когда Найлз нарушит свое мрачное молчание. Он поднялся с пола и подбросил в огонь пару поленьев. Бревна он нашел в окрестном лесу. Огонь взметнулся выше и разгорелся ярче, с аппетитом пожирая новую пищу. Молчание стало восприниматься как физическая преграда, отделяющая нас друг от друга.

Наконец Фрейзер разрубила узы, которые связывали нам языки.

— Так, значит, вы со Старлой здесь росли, — произнесла она.

— Я только родился здесь. А росли мы в другом доме — самом первом в ряду. Вы прошли мимо него. Сейчас там провалился пол.

— Здесь хорошо. — Фрейзер вгляделась в сумрак столь густой, что даже пламя очага едва проницало его. — Мне очень нравится, правда.

Мы со Старлой невольно рассмеялись. Даже у Найлза на губах появилась слабая улыбка.

Фрейзер не ожидала от нас такой реакции. Она смутилась. Нервничая, сняла сапфировое кольцо с пальца на правой руке, потеребила, снова надела.

— Вы не поняли меня, — начала она. — Я хотела сказать, что здесь необычно. Настоящая экзотика. Дом на берегу ручья.

Мы со Старлой снова истерически расхохотались, заглушая шум потока за окном. Большие уродливые тени запрыгали на стене. Атмосфера стала еще более напряженной и разобщенной. При этом моя досада на Найлза неуклонно росла. Мне казалось, что этого тихоню перехвалили.

— Когда приезжает рекламный автофургон? [119] Рекламный автофургон — фургон с буклетами, подарками, образцами местной продукции и т. п., раздаваемыми приезжим или новым поселенцам. — спросил я, лишь бы нарушить молчание.

— Зачем вы приехали? — вопросом на вопрос ответил Найлз.

— Услышали, что сейчас самое время для путешествий в горы. Разгар сезона. Красивые снегопады. Роскошные отели. Великолепное обслуживание. Пуховые матрасы. Горячий душ. Сауна. Задушевные беседы у камина со старыми друзьями.

— Мы хотим, чтобы ты вернулся с нами, Найлз, — вмешалась Фрейзер. — Нам тебя не хватает.

— Ну, твоя семья всегда может на меня рассчитывать, — ответил Найлз. — Потому что я люблю тебя.

В ответ на эту реплику Фрейзер обняла Найлза, притянула к себе и стала гладить по волосам с нежностью, которая тронула меня. В разбитое окно ворвался ветер, заставив нас ближе придвинуться к огню. Я подбросил в него еще несколько поленьев.

— Найлз, я не позволю им даже пальцем тронуть тебя, клянусь, — говорила Фрейзер. — Я задала Чэду такую трепку, когда он рассказал, что произошло. Родители ужасно расстроились из-за того, что я решила уйти из дома. Чарлстонское общество бывает жестоким, а они этого не понимают. «Миддлтонская ассамблея» почти загнулась двадцать лет назад. Все их церемонии тоску наводили, никто не хотел в нее вступать. Был год, когда приняли всего девять новых членов. И вот кому-то пришла в голову идея: назначать двоих в качестве шутов. Найлз, мои родители всегда были недовольны, что мы с тобой встречаемся. Для тебя ведь это не секрет. Если ты уедешь из Чарлстона, ты сделаешь им подарок.

— Все это очень славно и трогательно, — прервала Старла. — Но я хочу писать.

— Возле второго дома уборная, — сказал Найлз. — Там и газета есть.

— Я хочу писать, а не читать.

— Да, сразу видно, что ты давно не была в горах. Ладно, пойдем, я провожу тебя.

Когда Найлз вернулся со Старлой, мы с Фрейзер рассказали ему все, что случилось после того, как их с Тревором подвергли остракизму. Он посмеялся над рассказом о троюродном дядюшке в грузовике. Одно воспоминание потянуло за собой другие, и вот Найлз уже захвачен ими. Вскоре в избушке слышался только голос Найлза. Думаю, наш приезд расшевелил что-то у него в душе, что-то глубоко спрятанное, и он решил выговориться, сидя в темноте у огня. В тот вечер его душа ожила и, как бабочка к огню, устремилась к свету, к ясности. Он рассказал нам историю своей жизни, которую не знала до конца даже Старла.

Он родился в том самом доме, где мы сидели. Его тринадцатилетняя мать по имени Брайт зашла в гости к своей матери, и тут у нее отошли воды. Ее муж, крепкий, широкоплечий парень, работал санитаром в психиатрической больнице Эшвилла и редко бывал дома. Послушав проповедь священника, новорожденного назвали Найлзом в честь реки [120] Имеется в виду река Нил. из Библии. Когда через год родилась Старла, ее назвали в честь Вифлеемской звезды, [121] Стар (англ.) — звезда. которая зажглась при рождении Иисуса.