Ярослав Кузьминов - Раздвоение

Его квартира находится в идеальном состоянии, по меркам холостяцкого жилья. На пике своей «психологической» карьеры он сделал отличный ремонт, поставил дорогую сантехнику и оборудовал кухню всеми полезными приспособлениями, вплоть до посудомоечной машины и паровой кофеварки. Последние годы дела его идут уже не так хорошо, но ремонту еще далеко до обветшания, и дорогая техника служит исправно. Он поддерживает идеальную чистоту в квартире, чтобы производить солидное впечатление на клиентов. Если клиент обращает на это внимание, Петр Николаевич тут же говорит, что каждый день рано утром приходит работница и проводит влажную уборку.

Однако в его квартире есть и странности. Так, дорогие вещи соседствуют с маленьким неудобным кухонным столом советского типа из ламинированных древесных плит. В спальне компьютерный столик стоит так, что к нему невозможно поставить стул, и приходится сидеть на краю двуспальной кровати. Сам компьютер регулярно сбоит и, по-хорошему, требует замены. Но Петр Николаевич не покупает новый и даже не вызывает «компьютерную помощь». Он предпочитает по пятьдесят раз включать и выключать компьютер в надежде, что в очередной раз загрузка пройдет нормально.

Когда-то Петр Николаевич жил небедно. Были времена, что по нескольку недель подряд он работал в режиме полной загрузки: четыре клиента в неделю, что приносило 24 тысячи рублей. По меркам четырехлетней давности это было очень много. Теперь он берет по десять тысяч за курс, а не по шесть, и редко выдается неделя, когда ему удается заработать даже двадцать тысяч рублей. Бывает, он неделями сидит без работы. Какое-то время он не обращал внимания на падение заработка. В конце концов, ремонт уже был завершен, машины Петр Николаевич не держал, детей и внуков у него не было, и только иногда он принимал у себя женщину. При такой жизни больших расходов избежать легко.

Однако дела ухудшались, и Петр Николаевич дошел до того, что стал экономить на еде и держать спецрезерв для платежей за квартиру.

Попытки поднять свою популярность с помощью газетных объявлений и веб-сайта не дали результатов. Обзвон бывших клиентов с целью напомнить, что он платит двадцать процентов за привлечение новых, тоже оказался бесполезен. Петр Николаевич до сих пор не хочет себе в этом признаваться, но созданная им вокруг себя социальная сеть исчерпала свой потенциал.

Петр Николаевич имел несколько друзей (в последние годы они как-то потерялись), один из них был очень обеспеченным человеком. Друзья подсмеивались над его родом занятий и говорили, что с его волей и уверенностью он мог бы преуспевать в бизнесе. Ему даже предлагали помочь со стартовым капиталом (впрочем, не таким большим). Он отказывался и говорил, что у него самого есть сбережения. А бизнесом, заявлял он, ему претит заниматься, потому что бизнес лжив и мешает нести реальную пользу людям. И всегда он прибегал к одному доводу: в одной Москве в год совершает самоубийство 8 тысяч подростков, и в России только каждый десятый не нуждается в профессиональной психиатрической помощи, как же можно в такой ситуации бросить лечение людей и уйти в бизнес? Никто из друзей не думал проверять эти цифры, они к ним просто привыкли.

Теперь времена, когда ему предлагали помочь с бизнесом, давно прошли. Тогда он не согласился, потому что зарабатывал хорошо и был совершенно счастлив: благодаря тому, что не нужно было больше работать на молокозаводе и что у него, за счет клиентуры, много женщин. Теперь он не был так доволен жизнью (хотя скрывал это). Но и помочь с бизнесом ему больше не предлагали. И он временами горько жалел, что не согласился тогда, несколько лет назад.

Насчет собственной материальной обеспеченности у Петра Николаевича тоже есть отточенный миф, как и насчет жены. Во-первых, он никогда не давал клиентам повода усомниться, что через его руки проходит меньше четырех клиентов в неделю. Обилие заказов, любит говорить он, заставляет меня постепенно повышать цены. «Я мог бы заниматься со всеми клиентами и бесплатно, я очень обеспеченный человек, но людям нужен стимул, и приходится брать с них деньги».

Самая любимая часть мифа воспроизводится не для всех клиентов. Дело в том, что в ней затрагивается парагмология, а об этой странице в своей жизни Петр Николаевич старается трепаться поменьше. Он оттягивается и рассказывает про парагмологию только тем, кто проявляет особо жгучий интерес к его персоне (потому что не может удержаться), и тем, кто уже знает о его связи с сектой.