Су Тун - Рис

Мутная капля нечаянно выкатилась из-под сомкнутых век. У Л ун попытался ее оттереть, но запястья его были стянуты.

– Больно? Я говорил, будет больно, – прервал свое дело встревоженный врач.

У Лун т олько мотнул головой и, сглотнув полный рот вязкой жижи, насилу исторг из сведенного горла невнятное:

– Жалко.

Уже через несколько дней У Л ун, стоя у зеркала, нежно поглаживал новые зубы. Его желтоватое, цвета топленого воска лицо на глазах наливалось здоровым румянцем.

– Теперь я доволен, – сказал он зубному врачу. – Когда-то среди деревенских полей я мечтал о таких вот зубах.

На улице снова накрапывал дождь. Двое крепких подручных раскрыли клеенчатый зонт, приподняв его над головою У Л ун’а.

– Смекнёте, зачем я здоровые зубы сменил? – врач велел ему не открывать больше рта, но У Л ун’у хотелось болтать. – Никогда не любил «слепить людям глаза». Так скаж ите, зачем же я деньги на зубы истратил?

Державшие зонтик громилы растерянно переглянулись – для них побужденья У Л ун’а всегда оставались загадкой – и предпочли промолчать.

– Очень просто: я прежде был бедным, меня человеком никто не считал. Но теперь, лишь открою свой рот с золотыми зубами, и всем будет ясно: У Л ун – человек!

Их нагнал зубной врач, протянувший У Л ун’у бумажный кулек:

– Я обязан отдать. Настоящие зубы. В них семя и кровь Ваших предков.

У Л ун, раскрыв сверток, увидел в нем пригоршню белых, в кровавых подтеках зубов. И это мои настоящие зубы? Что в них настоящего? Взяв один зуб, У Л ун долго смотрел на него и вдруг выбросил в сторону. Прочь! Эти зубы жевали мякину и отруби, лютой зимою стучали от холода.

– Все убирайтесь к чертям! – У Лун, вскрикнув как малый ребенок, швырнул сверток в мусорный бак.

В этот день на раскисшей от сырости улице было немного прохожих. Никто не заметил блестящие, странного вида вещицы, рассыпанные на размокшей земле. Это зубы У Л ун’а белели меж мусорным баком и сточной канавой.

То моросящий, то вновь проливной, дождь стихал и опять лил стеною. Сквозь влажную дымку, сквозь «сети дождя» пробивались, кропя теплой россыпью солнечных зайчиков камни брусчатки, лучи никогда не тонувшего в тучах светила. Отмытая вешним дождем мостовая мерцала холодным агатовым блеском.

Ми Ш эн’у был в тягость дождливый сезон. «Буйно росший» под ст енами мох, будто бы поднимался по левой, увечной ноге, покрывая угрюмое сердце. Хромая, Ми Ш эн вошел с улицы в залу, поплелся на внутренний двор...

– Вот зараза! – в гостиной играли в мацз ян [9] 09 Мацз я н – игра в кости. , и Ци Юнь как всегда «обвиняла людей и роптала на Небо».

– Да что же за кости мне п од руку лезут? – сегодня Ци Юнь проклинала свою неудачу. – За что ни возьмусь, лишь расстройство. От Неба такая судьба. Ну вас к черту с дурацким мацз яном.

– Ми Ш эн, денег дай! – закричала ему из гостиной супруга.

В мацз ян Сюэ Ц яо играть не умела и делала ставки на пару с Ци Юнь:

– Я совсем проигралась.

Она, как успел убедиться Ми Ш эн за два года их брака, была говорлива, ловка и умна. К этим качествам юной жены он питал отвращенье: их брак был взаимным просчетом. Два года назад Сюэ Ц яо явилась в лабаз с преогромной корзиною белых магнолий. Печальные глазки на розовом кругленьком личике тронули сердце Ми Ш эн’а. Тогда он увидел в ней только застенчивую продавщицу цветов.

– Ты напомнила мне Сяо В ань, – Ми Шэн, выбрав магнолии, бросил цветы на прилавок. – Ей было пять лет, её брат придушил.

Отдавая монетку, он взял Сюэ Ц яо за р уку. Она не смогла постичь смысл его слов, но по теплому блеску в глазах догадалась о редкой возможности стать молодою невесткой в богатой, торгующей рисом семье.

– Проигралась, завязывай. Тошно от вашей игры, – Ми Шэн, встав под карнизом, смотрел, как в затянутом дымкою небе сплетаются лучики солнца и струйки дождя. На душе было муторно.

– Что это хмурый такой? – Сюэ Ц яо стремительно вышла во двор. – Проиграла немножко, уже недоволен? Я с мамой на пару, чтоб маму порадовать...

– Очень нужна ты с дочерней любовью. Обрадуй её. Ей всегда все должны, и никто никогда не расплатится, – он безучастно взглянул на жену. – А меня не желаешь порадовать? В мерзкий дождливый денёк чай могла бы в постели со мной поваляться.