Санджай Гупта - Тяжелый понедельник

Лежа на каталке и представляя себе, как невидимые лучи бомбардируют его мозг, Пак начал пересматривать свои принципы. Сама его жизнь следует по пути, не подчиняющемуся никакой логике. Его неспособность сыграть пьесу, написанную двести пятьдесят лет назад где-то в Германии, заставила сменить профессию. То, что он заболел раком, не было следствием каких-то его неправильных действий. Он ел здоровую пищу. Много ходил, сохраняя хорошую физическую форму. Он не подвергался действию известных ему канцерогенов. Еще вчера он жил одной жизнью, а сегодня вынужден жить совершенно иной. Произошла разительная перемена, но не в результате решения простой формулы.

Больные глиобластомой рассказывали ему о мгновенных переменах, происходивших в их жизни после начала болезни. Человек мог ехать по знакомому району, но в какой-то момент осознавал, что не знает, как вернуться домой. Человек мыл гараж, и в какую-то минуту левая половина тела переставала ему повиноваться. Человек говорил по телефону, и в какой-то момент вдруг осознавал, что теряет способность говорить.

В университете Пак изучал квантовую механику, но это не умеряло его скепсиса. Как может какая-то вещь в определенной ситуации стать совсем иной? Но теперь он стал меньше сомневаться в такой возможности. Может быть, жизнь все же не последовательность рубильников, которые можно включать и выключать, манипулируя ее течением? Он поднимался с каталки, когда аппарат переставал жужжать, не дослушав концерта. Сеансы были довольно короткими, но этого времени хватало на обдумывание вопросов, которые раньше просто не приходили ему в голову, и он чувствовал, что новые мысли вселяют в него бодрость.

Сидни в шортах и футболке стояла возле импровизированной сцены с надписью «Больница Челси» и ритмично пританцовывала на месте, чтобы не замерзнуть. Погода не баловала, температура была чуть выше нуля. Из огромных динамиков гремела «Мамма миа» в исполнении «АББА». Сидни Саксена стояла во главе группы бегунов, разминавшихся перед забегом. Песня закончилась, и диск-жокей потянулся к микрофону:

— Мамма миа, какой же сегодня собачий холод! Всем двигаться! Не спать, замерзнете! Прежде чем вы выстроитесь вдоль линии старта, я хочу передать микрофон Моргану Смиту. Он важная шишка в больнице Челси, а эта больница, да будет вам известно, спонсор нашего марафона. Похлопаем озябшими ручками Моргану Смиту!

Под жидкие аплодисменты Морган Смит взял у диджея микрофон:

— Спасибо! Меня зовут Морган Смит, и я — директор Центральной больницы Челси. От души приветствую всех собравшихся здесь. Больница Челси гордится тем, что имеет честь поддерживать этот марафон. Восьмой год на беговую дорожку выходят люди в футболках с надписью «Больница Челси». Должен сказать, что борьба будет жаркой, поэтому, несмотря на холод, берегитесь обезвоживания. На трассе расставлены пункты раздачи воды. Челси не оставит вас на всем пути от старта до финиша. Но это вообще стиль больницы, где есть все — от лучшего в мире отделения для новорожденных до гериатрической клиники.

Смит посмотрел на Сидни, и она махнула ему рукой, продолжая подпрыгивать на месте.

— Наше общество украшает молодая женщина-врач… — Смит прикрыл рукой микрофон и наклонился к Сидни. По лицу его было явно видно, что он забыл, как ее зовут.

— Сидни Саксена, — негромко подсказала она.

— Это доктор Сидни Саксена. Сейчас она расскажет вам, как можно спасти человеческую жизнь.

Смит снова наклонился со сцены и передал микрофон Сидни. Она подула на покрасневшие от холода руки и взяла микрофон:

— Всем привет! Я — доктор Сидни Саксена. Мы все пребываем в радостном волнении, сейчас начнется забег, и мы как следует разгоним застоявшуюся в жилах кровь. Вот что я хочу вам сказать: если вы вдруг увидите, что любимый человек, друг или незнакомец лежит на земле и не подает признаков жизни, то вы можете его спасти. Сделать это просто. Каждый может спасти человека. Не волнуйтесь насчет дыхания рот в рот. Оно не нужно. Хорошая новость, верно? Одно только ритмичное сжатие грудной клетки разгонит кровь, как бег, и позволит снабжать кислородом сердце и голову до тех пор, пока не подоспеет помощь.

Сидни хорошо помнила курсы спасателей на водах, где ее и других учеников старших классов учили сердечно-легочной реанимации. Помнила она и страх, что придется дышать рот в рот человеку, а не резиновой кукле — собственно обрубку, состоящему из головы и грудной клетки. Даже это было неприятно — с силой выдыхать воздух между бледными синтетическими губами, пахнувшими карболкой. Ужасны были эти искусственные голубые глаза без зрачков, устремленные в никуда.