Бен Элтон: «Номер один»

– В конце концов, ничто не ново, – говорил Кельвин. – Я не содрал ничего, что не было бы содрано раньше. Шоу «Х-фактор» – это просто «Поп-идол», а «Поп-идол» – просто «Поп-звёзды», а это шоу, кстати, появилось в Новой Зеландии, а вообще все уходит корнями в «Новые лица» и «Новые возможности»…

– Да какая разница, Кельвин!

– Еще какая! Разница есть! Если хочешь, грабь меня, но я не позволю тебе меня оскорблять. Мое шоу так популярно потому, что я – лучший в своем деле! Почему больше не слышно о шоу «Х-фактор»? Из-за меня. Теперь я король, потому что я делаю все по-своему!

– Ладно. Значит, ты лучше предыдущего парня грубишь, издеваешься и выглядишь полным дерьмом перед камерами. Отлично, Кельвин, поз-драв-ля-ю!

– Дело далеко не только в этом, и тебе это известно, – рявкнул Кельвин. – Я лучший в том, что делаю за кадром. У меня есть подход. Я понимаю процесс. Когда дело доходит до манипулирования публикой, я просто чертов Геббельс. Я делаю вымысел правдой. Никто не видит всего так, как вижу я.

– Геббельс, да?

– Да, Геббельс.

– Твоя мамочка, наверное, гордится тобой.

Дакота снова повернулась на каблуках, чтобы уйти, но Кельвин схватил ее за руку.

– Ладно, дорогуша! – сказал он. – А как тебе такая мысль? Ты хочешь половину всего, что я заработал?

– Да, Кельвин. Хочу и получу.

– А что, если я дам тебе возможность получить все?

Дакота оперлась на дверь:

– Слушаю…

– Ты говоришь, что шоу «Номер один» – просто сворованная идея. Что я просто очередной везучий хам-англичанин. А я говорю, что я вкладываю в шоу свой уникальный талант. Я говорю, что важно то, что я делаю за кадром…

– Я знаю, Кельвин. Ты никогда не устаешь говорить мне об этом.

– Ну так вот, сейчас мы проводим предварительный набор на новый сезон шоу «Номер один». Валяй, назови имя. Назови кого угодно, и я гарантирую, что этот человек победит в конкурсе. Если у меня получится, ты уходишь ни с чем. Если я проиграю, тебе достанется все.

Дакота задумалась; она была явно удивлена. Предложение было самонадеянное, куда более самонадеянное, чем она могла ожидать.

– Я могу выбрать кого угодно?

– Да, любого англичанина или ирландца… и не педофила. Даже я не смог бы раскрутить Гари Глиттера!

– Это твое единственное условие?

– Да. Назови любого, только не педофила, и в этом году он станет победителем шоу «Номер один».

– Должна сказать, такое предложение делает честь моему инстинкту игрока.

Семья Дакоты, помимо всего остального, занималась разведением лошадей, и дважды лошадь, названная в ее честь, выигрывала дерби в Кентукки.

– Хотя, конечно, я-а не могу позволить тебе подобрать ему более слабых соперников.

– Что? Ты хочешь сказать, выбрать одиннадцать человек с еще меньшими шансами на победу, чем у твоего кандидата? Наверное, я мог бы это устроить, но шоу получилось бы поганое. Знаешь, в прошлом году шоу «Номер один» собрало аудиторию в восемь с половиной миллионов человек. Если в этот раз мы опустимся ниже восьми, хотя бы однажды, я проигрываю в любом случае.

– Ты готов рискнуть всем?

– Я ничем не рискую. Я знаю, что могу победить. Даю тебе день, чтобы назвать своего кандидата.

– Ладно. Пойдет. Я принимаю пари. И мне не нужен день, чтобы сделать выбор. Я уже все решила.

– Ты хочешь сказать, что свинья не срет?

– Свинья не срет, Берилл, что еще я могу сказать?

– Нужно было взять одну из моих свиней.

– Мы подумали, что так будет больше шансов на хорошую кучу. В агентстве нам сказали, что ее накормили до отвала.

Берилл Бленхейм уже целую вечность стояла на неудобных золотых шпильках и в вечернем наряде от Стеллы Маккартни. Рядом с ней на антикварном журнальном столике лежала пара резиновых перчаток «Мэриголд» и освежитель воздуха «Спрей энд Вайп». Горячая вода в ведре постоянно остывала и уже сто раз приходилось подливать теплую. День перетек в вечер. Берилл вынуждена была отменить консультацию со своим пластическим хирургом, очень загруженным специалистом, у которого было полно других задниц, требовавших подтяжки, и на этой неделе ему было бы трудно попытаться засунуть ее зад еще раз на консультацию. А свинья все не срала.

– Дайте ей что-нибудь, чтобы она просралась.

– Давали. Не помогло.

– Арнольд, у меня есть личная жизнь!

– А у меня есть бригада, и, если свинья будет и дальше тянуть время, сверхурочные у нас получатся огромные.

Бригада, о которой он говорил, пыталась снять сцену для заключительного эпизода «Бленхеймов» в текущем сезоне, «реалити»-телешоу, повествующем о «реальных» трудностях и бедствиях неблагополучной семьи из мира шоу-бизнеса. Одной из самых популярных тем этого шоу оказалось непредсказуемое поведение многочисленных свиней, которых держит семейство, и при написании сценария заключительного эпизода все согласились, что куча дерьма должна стать главным поводом для смеха.