Марлон Брандо - Тигр Железного моря

— Хотя у меня и нет барометра, держу пари, давление будет падать. На севере погода портится, и идти к острову не совсем благоразумно.

Солнечный диск раскатился добела.

— Приближается Тиет-Кией — Железный ураган, — сказала мадам Лай. — Он мчится от Батаана. Капитан Ван и я решили, что пройдем перед его носом. Мы идем быстро, и он останется позади. От него останется лишь сильный северный ветер, который вынесет нас к Маниле.

Энни очень хотелось спросить, откуда такая информация, если нет радиосвязи; но он не спросил, а направился к капитану Вану и вежливо попросил у него бинокль. Энни направил бинокль на восток, к острову Батаан, от которого их отделяли четыре сотни миль. Горизонт был чистый; если не считать легкой дымки, ничего угрожающего. Капитан Ван легонько похлопал его по плечу и указал направление на один-два румба к северу. Там, подрагивая в мощном объективе бинокля, над маревом кучевых облаков, цвета морской волны, висело кольцо пара на высоте примерно шести миль. Оно находилось как раз над водами Лусонского пролива и островом Батаан.

— Это и есть Железный ураган — Тиет-Кией? — спросил Энни у мадам Лай.

— Да, — тихо ответила она.

Энни никогда раньше не слышал о таком урагане, но хорошо знал, что такое тайфун, на своей шкуре испытал гнев и свирепость этого «доброго малого», сравнимого разве что с землетрясением, извержением вулкана вроде Мон-Пелье или Кракатау. Хороший тайфун подобен буйволу, на спине которого восседает мудрец. Но — арена цирка, как в Древнем Риме, широка, особенно если эта арена — океан, — и тогда не имеет значения, умудрен ли ты опытом или остался последним глупцом. Под взглядом императора Нерона мудрец и глупец равны в своем бесправии, так что и тому и другому остается уповать на случай. Его величество ветер в полной мере способен показать людям, что такое катастрофа.

— Мадам Лай, — начал Энни, — я не сомневаясь, что ваш капитан очень опытен в морских делах. Но мне кажется, было бы мудро прямо сейчас взять курс на юго-запад и позволить северо-восточному ветру унести нас подальше от этого тайфуна, а вместе с ним и от рифов острова Пратас. Пытаться пройти под носом у тайфуна — чистое безумие.

— Капитан Ван — «лио да а тоу йен», — он глаз моего ума. Мы, люди Желтого знамени, так называем капитана.

В этот момент «глаз ума» отнял у Энни бинокль, хотя было очевидно, что он вовсе не собирался любоваться на приближение Огнедышащего Дракона.

— Он, мой «тоу йен», говорит, что мы можем легко пройти перед тайфуном. Идти прямо вперед, прямо-прямо. Мы обогнем остров Пратас с подветренной стороны, чтобы поймать ветер тайфуна, который принесет нас в Манилу завтра утром, как раз к завтраку.

И мадам Лай залилась смехом. Это был знак для служанки засмеяться и захлопать в ладоши, а для капитана Вана улыбнуться. Эхом донесся и басовитый смех рулевого.

Смех мелкой рябью прокатился по палубе джонки, омывая склонную к юмору команду. Пираты в это время ладили реи, задраивали главный люк и закрепляли пушку дополнительной цепью и стальными тросами. Некоторые даже сняли головные уборы и побросали их на носовой люк. А джонка быстро шла вперед, толкаемая на траверзе сильными порывами ветра.

Слегка истерический смех произвел на Энни впечатление. Мадам Лай и ее «глаз ума» вместе с командой — на джонке царила демократия, как и на всех пиратских джонках, — решили во что бы то ни стало обогнать Железный ураган. Возможно, для них это было делом чести. Скорее всего это походило на прихоть, поскольку никто никуда не спешил, и к Маниле вполне можно было подойти вечером, а не утром. Энни больше не стал давать мудрых советов или делать саркастические замечания. Если пираты приняли решение, значит, так тому и быть.

Вскоре на востоке показалась горбатая спина Черного Дракона, миль восемьдесят шириной и примерно столько же высотой, — он летел прямо на них. Железный ураган от непрерывного вращения выбросил вперед свой похотливый язык. Океан начал приобретать темно-стальной цвет, напомнивший Энни бронзовую оправу круглого зеркала. Продолжая двигаться прямо на джонку, огромный дракон выпрямился вертикально, создавая впечатление, будто раскачивает колыбель океана. Ветер был не сильный, но казалось, что он режет поверхность воды, как лезвие бритвы кожу.

Рулевой вел джонку прямо по курсу, все паруса вызывающе золотились, так как солнце сдвинулось в подветренную сторону, словно не желая встречаться с Железным ураганом. И как только высунутый язык Черного Дракона лизнул бледную полосу света, чудовище вспыхнуло ярко-желтым пламенем.