Кормилицын Валерий - Излом

Она немного развеселилась, захлопнула багажник и подула на озябшие пальцы.

— Не хочет заводиться, – всхлипнула и так беспомощно взглянула, что сердце моё сладко заныло.

— Господи! Пустяки какие. Садись ко мне, отвезу домой, а один из ребят посторожит твою тачку и вызовет техпомощь, – кивнул телохранителю.

Тот, пытаясь скрыть недовольство, медленно стал вылезать из «Волги».

«Завтра же заменю», – подумал я.

— Машину, как отремонтируют, на стоянку перед офисом поставишь, – уезжая, крикнул ему.

Из маленького холодильника достал бутылку французского коньяка «Наполеон» и два хрустальных стаканчика. На сиденье между нами положил коробку шоколадных конфет «Ассорти».

— И лимон есть, порезать? – спросил её, разливая коньяк. Она отрицательно покачала головой.

— Я и пить‑то не хочу, – капризно произнесла, принимая стаканчик.

— Надо, радость моя. По двум причинам…

Она вопросительно посмотрела мне в глаза и понюхала коньяк, ожидая аргументации.

— Во–первых, что банально, за встречу; во–вторых, что тоже банально, за твоё здоровье, а то намокла, ещё простудишься, – стёр ладонью дождинку с её щеки и выпил коньяк.

В тепле салона напиток мгновенно оказал свое действие. Марина расстегнула плащ и поудобнее устроилась на мягком сиденье, закинув ногу на ногу.

«Зачем такую длинную юбку надела?» – вздохнул я и налил по второй.

— Нет, нет, нет!.. – замахала она рукой и тут же, выпив содержимое, набросилась на конфеты. – Ой, зачем, ведь располнею, – переживала она, – не обедала сегодня, – стала оправдываться, потом рассмеялась. – Милый Серёженька, остальное подразумеваю, а я сегодня дома одна… Игорёк в командировке, – нежно погладила моё плечо.

— Кстати, как он? Судя по машине, процветаете…

Она не ответила.

— Я провожу тебя, а то вдруг в квартире засада, – вышли мы из «Волги».

— С родителями жить не захотели, вот и купили с Игорьком, – не могла попасть ключом в замочную скважину. – Проходи, кофе угощу, посидим полчасика, – всё же справилась с дверью. – А может, ты спешишь? – повесила плащ, встряхнула волосами и соблазнительно выставила грудь.

— Как сказал господин Пятачок – до пятницы я совершенно свободен… А у тебя уютно, – польстил хозяйке. Она уже хлопотала на кухне.

— Ты же на новоселье не пришёл, – закричала оттуда, – первый раз здесь!

— Надеюсь, не последний, – рассматривал комнату.

С подносом, заставленным закуской, кофе и бутылкой какого‑то вина, появилась Марина.

— Чего стоишь, садись в кресло. Столик журнальный пододвинь поближе. Вот так, – поставила поднос и включила бра. – Какую музыку любишь?

«Интимная обстановка создана», – подумал я.

— Что‑нибудь лёгкое поставь, пожалуйста…

Она включила магнитофон.

— Ну, давай за новоселье! – на правах хозяйки предложила тост. Потом мы пили за любовь! Счастье! За «32».

Причём за концерн я предложил выпить 32 раза, Марина поддержала инициативу. Не помню, сколько успели, но захотели танцевать. Голова здорово кружилась, Марина опьянела совсем. Я прижал её к себе и поцеловал в губы. Она не протестовала.

— Сними пиджак, жарко, — подошла к магнитофону, включила ритмичную музыку и стала двигаться под неё.

Одета она была в расстёгнутую, тонкой кожи жилетку, под которой виднелась облегающая кофточка с нашитыми по рисунку разноцветными и разнокалиберными гранёными стекляшками и длинную плессированную юбку.

— Садись на диван, — с одышкой произнесла она, продолжая извиваться, — танцую только для тебя, — жилетка её полетела куда‑то в темноту комнаты.

Моё сердце запульсировало где‑то в горле.

Она вошла в полосу света и сквозь прозрачную ткань кофточки ясно различил нацеленные на меня груди с нагло торчащими крупными сосками.

— Этот бюстгалтер называется «Анжелика», — смеясь, обьяснила она, видя мой ошарашенный вид.

Настроение у неё стало игривое, особенно после тостов за концерн «32».

— Хочешь посмотреть, что это за лифчик? — встала она в полосу света, плавно раскачивая корпусом вперёд и назад. – Внимание! – быстро сняла кофточку.

Мои глаза заблестели от восхищения.

Она громко рассмеялась и, стоя на месте, стала двигать корпус не только вперёд–назад, но и в стороны.

— Малыш хочет ещё что‑нибудь увидеть? – веселилась она.

Грудь действительно была восхитительна. Бюстгалтер охватывая её со всех сторон, оставлял открытым сосок с розовым ореолом вокруг.

Я и так наслаждался прекрасной картиной, но на всякий случай покивал головой: «Конечно хочет».