Юрий Ампилов - Четвертая экспедиция (сборник)

Затем Вадим попытался включить гребной винт и тем самым высвободить батискаф из троса. Что-то заскрежетало сзади, но потом все смолкло, и наступила абсолютная тишина. «Ну что, надо наполнить кингстоны воздухом на полное всплытие, и тогда, может быть, отцепимся? – подумал он, – Лишь бы компрессор работал». Он повернул рычаг и с удовлетворением услышал звук работающего компрессора, качающего воздух. Нос аппарата начал подниматься, прошел горизонтальное положение, а потом задрался кверху. Вадим оказался теперь прижатым к спинке своего кресла, а передние смотровые иллюминаторы были направлены вверх на водную поверхность, до которой было больше 300 метров, и дневной свет сюда не пробивался. Но батискаф так и не отцепился от троса. «Наверное, крепко зацепило за гребной винт», – подумал он.

Больше методов воздействия на ситуацию у Вадима не оставалось. Он стал просто ждать, и думы о своем спасении перемежались с переживаниями об Оксане. Холодеющая мысль о собственной смерти все неотступнее сверлила голову. О том, что еще большая опасность грозит Андрею, которому осталось воздуха совсем ненадолго, он даже не вспомнил.

Спустя несколько минут он опять почувствовал скрежет на корпусе, батискаф при этом качнуло. «Они там, на платформе трос резко отпускают и подматывают лебедкой», – подумал Вадим. Потом все это повторилось, и Вадим почувствовал, как аппарат немного прополз вверх по тросу. После очередной такой операции батискаф отцепился и стремительно как поплавок пошел к водной поверхности с ускорением. Через несколько мгновений Вадим ощутил, как неуправляемый батискаф уже раскачивался на поверхности штормового моря. В иллюминатор проглядывал свет хмурого дня. Потом он понял, что аппарат взяли на буксир, и через несколько минут они оказались в специальном защищенном от волн отсеке платформы. Понимая, что спасен, он думал теперь только об Оксане.

«Значит, так бог распорядился, и я теперь буду с ней, – ликовал Вадим, – должно ведь и мне когда-то повезти». О том, что это везение могло быть достигнуто ценой смерти бывшего друга, он старался не вспоминать. И вообще круговорот противоречивых мыслей закружился в голове Вадима, и он был уже не в состоянии ими управлять. Наконец, люк батискафа открыли снаружи. Он увидел лицо Малинина и услышал его голос:

– Где Андрей? Ты оставил его?

Вадим попытался ответить что-то вроде того, что он не виноват, и все само так случилось. Но в результате он почему-то не мог произнести ни слова в ответ и лишь довольно глупо улыбался.

«Видать, парень свихнулся, – подумал Мали-нин, – и лучше его пока не трогать». Остается только надеяться на Круглова, что тот подготовил со своими ребятами батискаф с первой платформы, и они уже пошли на выручку Андрею. По словам Васильева, воздуха в скафандре у того еще минут на сорок.

Андрей открыл глаза, и первое, что увидел – это симпатичное лицо молодой женщины. А голос ее был еще более приятным.

– Ну, что, наш легендарный герой пришел в себя?

Андрей пока совсем еще плохо соображал и не вполне отдавал себе отчет в том, что происходит и где он находится. К тому же дышать было тяжеловато. Казалось, воздуха не совсем хватает.

– А, собственно, что со мной и где я?

– Голубчик, да Вам просто повезло. Вы, считай, заново родились, так что впереди у Вас новая жизнь.

Андрей, правда, почти ничего не помнил о старой своей жизни. Кем же он был и что делал там? Он старался припомнить какие-то детали, но они все время ускользали. В памяти возникло лицо молодой девушки. Кто она, и кем приходится Андрею? Ах, да это Оксана. Но сейчас это был всего лишь какой-то отвлеченный образ. Любит ли он ее? Нет, он не может этого сказать определенно. Потом вспомнилось бесконечное море, платформы посреди воды, какие-то пульты, устройства, аппараты. Но дальше память упорно не пускала. Андрей все время куда-то летел на самолетах, опаздывал, догонял то ли самого себя, то ли кого-то еще и опять опаздывал. Но чего-то радостного и светлого в воспоминаниях не было.

Разбудившая его девушка была настолько доброжелательна и приятна, что Андрей подумал, что вот с ней он, пожалуй, не прочь начать новую жизнь. Он еще раз взглянул в веселые, и, как ему показалась, немного озорные глаза необычайно молодой докторши.

– Доктор, а Вас как зовут?

– Валя.

– А вы поможете мне начать эту новую жизнь? Мне кажется, что без Вас у меня ничего не получится. Я, наверняка, опять окажусь в старой. А мне туда не так уж и хочется.