Пелам Вудхаус - Парни в гетрах. Яйца, бобы и лепешки. Немного чьих-то чувств. Сливовый пирог (сборник)

Оставшись с ним на секунду вдвоем, я ему об этом сказал, и он согласился.

— Мысль хорошая, — сказал он, — но, как мы видим, излишняя. На что мне Сократ, когда игра идет лучше некуда, а рядом — близкие люди?

— Вы считаете их близкими?

— Технически — да, из-за Анджелы. Но вообще они очень милы.

— Даже Лаванда?

— Прелестная женщина. Столько знает об эльфах!

— И мистер Ботс?

— Очень занятный человек.

— И Космо?

Тут он замялся, но быстро пришел в себя.

— Блистательная эрудиция! Сейчас обещал дать несколько ценных советов. Очень благородно.

Я обрадовался, что он — в таком прекрасном настроении и собирается об этом сказать, как вдруг увидел, что к Джорджу Поттеру бежит девушка с каштановыми волосами и слегка приподнятым носом, и узнал в ней Мейбл Кейс, его бывшую невесту. Почему, собственно, бывшую? Она пылко обняла Джорджа и нежно поцеловала. Он ожил. Глаза его сияли, плечи расправились, и клюшкой он взмахнул как этим… сейчас, сейчас… Эскалибуром.

Уолтер был потрясен, словно Поттер встал из могилы. Челюсть у него отвисла. Он нанес слабый удар, и мяч тут же застрял в зарослях.

— Мой дорогой, — сказал Космо, — сейчас я все объясню. Ваша ошибка типична для игроков с большим гандикапом. Вы напряглись, и тело стало неловким. В этих случаях голова при замахе дергается, что недопустимо.

Уолтер глубоко вздохнул.

— А может быть, «Гольф и эльфы»? — спросила писательница.

Тут я подал помощь, прошептав: «Сократ».

Он несколько расслабился и выговорил то же имя.

— Вижу, я отстал на две лунки, — сказал Поттер и вскоре прибавил: — На одну.

Через некоторое время послышались слова:

— Теперь — вровень. Ах ты, у вас подсечка не вышла!

Подсечка, о которой он говорил, была совсем плохая, и Уолтеру помешал странный звук, который издал кэдди. Он повернулся к нему, раздуваясь, как воздушный шарик, и я снова прошептал:

— Сократ!

Уолтер был молодец. Он взял себя в руки.

— Юноша, — мягко выговорил он, — не в обиду будь сказано, нельзя ли удержаться от таких звуков? Мешает сосредоточиться.

Кэдди объяснил, что икает. Уолтер понимающе кивнул.

— Сочувствую, — сказал он. — Я бы сходил к врачу. Ничего, я сам понесу сумку.

Кэдди ушел, а Понсфорд Ботс заколыхался, что обычно предвещало историю.

— Кстати, — спросил он, — слышали про двух шотландцев?

Космо поджал губы.

— Ты собираешься имитировать шотландский акцент?

— Конечно.

— Я бы не стал.

— Почему?

— Может пойти кровь из носа.

— Какая чепуха! — отмахнулся Ботс и начал, но Космо оказался прав. Нельзя сочетать икоту с шотландским акцентом. Через несколько секунд рассказчик бежал к клубу в сопровождении тех, кого Уолтер назвал близкими. Когда «Я же говорил» затихло вдали, глаза Уолтера странно засветились. Я понял, в чем дело. Теперь, подумал он, меня не будут отвлекать эльфы, шотландцы, икота и критика. Осталось шесть лунок, противник не ест мяса… Словом, он приободрился, и настолько, что легко загнал мяч в тринадцатую и четырнадцатую. С пятнадцатой и шестнадцатой вышло хуже, это может случиться с любым. Джордж Поттер, в своей основательной манере, сделал семь ударов, и к семнадцатой они опять сравнялись. Здесь, встряхнувшись, Уолтер сумел загнать мяч, сделав то же количество ударов, и все зависело теперь от последнего рывка.

Восемнадцатая лунка была близко, даже участники такого матча с легкостью достигали ее двумя ударами. Сейчас мяч Джорджа лежал в двенадцати футах, а мяч Уолтера, волей Провидения, — в нескольких дюймах.

— Теперь, — сказал Уолтер, — остается пустая формальность.

Среди игроков низшего класса популярны разные методы. Назовем три: курица-на-яйцах, паралитик и люмбаго. Уолтер предпочитал курицу. Он принял соответствующую позу, но тут услышал голос Космо, вернувшегося с семейством:

— Минуточку, мой дорогой.

Уолтер встал и сурово на него посмотрел.

— Да?

— Ничего-ничего, — сказал Космо. — Я забыл, что зрители не должны давать советов. После удара — пожалуйста, но не до. Хотел заметить, что вы все неправильно делаете. Но так и быть. Играйте, мой друг, играйте.

Уолтер снова на него посмотрел и снова принял позу курицы. Когда он опускал клюшку, миссис Ботс пронзительно вскрикнула.

— О, простите! — сказала она, когда мяч, после мощного удара, скрылся в дальней яме. — Я не хотела вас сбивать, но прямо перед вашим мячом сидела милая маленькая букашка. Вы могли ее ударить.