Евгений Сатановский - Моя жизнь среди евреев. Записки бывшего подпольщика

На котором, сгорая от стыда, автор присутствовал. Вместе с главой Еврейского научного центра РАН, сухощавым и аристократически бородатым профессором Владимиром Шапиро. Известным социологом с именем и положением, обладателем породистого носа с горбинкой. По совместительству еврейским активистом старых времен и членом совета Ваада. Который, на завершающем этапе существования Советского Союза и в начале независимого существования России, исследовал местных евреев по всему советскому и постсоветскому пространству. Получая не стандартные данные, а уникальные, мирового значения результаты. Почему и был в качестве консультанта зван в Джойнт. Благо присутствовал в Америке на заседании Всемирного еврейского конгресса в составе делегации Ваада.

Так вот, именно эта встреча обозначила развилку, после которой жизненные пути автора, к тому моменту вице-президента российского Ваада, и его президента пошли в диаметрально противоположные стороны. Поскольку, как сказано выше, разговор с Кедми в Москве к тому времени состоялся. И не сделать из него соответствующие выводы было невозможно. Как автору казалось. Причем совершенно напрасно. Ибо на дружеский, хотя и несколько отстраненный вопрос Шнайдера, что он лично и его «Джойнт», как организация, могут сделать для уважаемого Майкла Членова и его Ваада, уважаемый Майкл сообщил о наступившем бюджетном дефиците.

После чего попросил денег. Что было ошибкой. Крупной. Очень крупной. Заметной невооруженным глазом. Похожий на рослого, худощавого индейца с типичным для евреев и команчей орлиным носом смуглый Шнайдер, бывший южноафриканский левак и приятель Нельсона Манделы, многое видел на своем веку. Попал в Америку он из Израиля, куда был переправлен непосредственно из ЮАР. То ли из-под ареста, то ли уже из тюрьмы, где за участие в борьбе с апартеидом принятыми в Африканском Национальном Конгрессе террористическими методами мог огрести много чего. В диапазоне от пожизненного заключения до смертной казни. Так что он не слишком удивился. Но ласково спросил, на что уважаемый Майкл Членов деньги, которые ему были выданы, потратил. И на что ему нужен следующий транш.

В последующие пять минут президент всех Ваадов похоронил, даже не понимая этого, не только собственную репутацию, но и любые шансы своей организации превратиться во что-то по-настоящему серьезное. Поскольку из его слов было ясно, что основные деньги потрачены ни на что. Точнее, на работу офиса. А сверх того на дорожные издержки и гостиницы. То есть де-факто туристическую деятельность. Под международные еврейские мероприятия. Коих во все времена и по всему миру проходило многое множество. И без российских, украинских, грузинских и узбекских евреев они до создания Ваада как-то без особого труда обходились. Хотя, возможно, и с большой печалью.

Разница в присутствии на них евреев американских, австралийских, европейских и прочих была в том, что те, как правило, платили сами за себя. Расходы израильтян оплачивали профильные израильские ведомства и госорганизации. Но это вынести еврейский мир был готов. В конце концов, еврейское государство у него было одно. И брать на себя аналогичные расходы еще по пятнадцати постсоветским странам было как-то странновато.

В том числе для «Джойнта». Он, собственно, дал Вааду стартовые деньги на то, чтобы организация встала на ноги. Обросла спонсорами. Наконец, вложила их в недвижимость. Которая с годами могла бы принести ей финансовую независимость. А не пустила их на ветер. Доказав, с точки зрения западного менеджера, хоть еврейского, хоть нееврейского, совершенную несостоятельность тех, кто ей руководил.

Пояснения насчет того, зачем Вааду нужны деньги «Джойнта», когда и если предыдущие закончились, были гениальны. Потенциальному донору с невинностью и простодушием малого дитяти опять были предъявлены расходы на аппарат. Офис. Отделения в провинции. А также проведение съезда. Каковой без означенных в просьбе денег проводить было не на что. О чем и было заявлено. В качестве весомого аргумента.

Это было фиаско. Позор джунглям. Ночной кошмар. И произнесший этот текст даже не понял, как он выглядел со стороны. Надо отдать должное выдержке и умению себя вести Шнайдера. Который в тот момент доказал, что дипломат из него не хуже, чем организатор крупных финансовых потоков. Что и проявилось позднее, на посту руководителя исполнительного аппарата Всемирного еврейского конгресса. Которым он, через пять-шесть лет, и стал. Получая годовую зарплату примерно в том размере, о котором с ним говорил московский проситель.