Кирилл Дубовский - Хороший роман

— Не советую, ты можешь застрять. Не зря же тебя в школе Чебурашкой дразнят. — Ну что ты, папа! У меня совсем другие уши! — Валяй, — махнул рукой отец.

— Кажется, в самом деле застрял, — пожаловался сын через несколько минут.

— Придется вызывать специалистов, — вздохнул отец.

Специалисты приехали не по-прибалтийски быстро.

— Придется резать, — сказали они, посовещавшись. — Режьте скорее, моему сыну неудобно.

— Будем резать уши, — уточнили специалисты.

— Что??? — завопил отец. — Неужели нельзя распилить эту дрянную решетку?

— Понимаете, в чем дело, перед нами русская ковка. Будь это грузинская ковка, молдавская или украинская, мы бы и руками разогнули. Но качество и стойкость русской ковки не оставляет нам другого выхода, кроме как спилить вашему сыну уши во имя его же спасения. Простите.

Взвизгнула бензопила, и два острых мохнатых уха шлепнулись на асфальт. У отца навернулись слезы.

— Не быть тебе героем, Лачплесис, — горестно вздохнул он, — твоя мама меня сегодня задерет.

Кованые цветы

Однажды мы с коллегами очутились в гостях у нашей сотрудницы Анечки. Ожидая, пока она приготовит кофе, мы бродили по комнате, с интересом трогали книжки, вертели головами по сторонам. Первым делом нам в глаза бросились цветы, стоящие на полках и подоконнике. Это были не обычные цветы, а искусственные — ручной работы, сделанные будто из какого-то металла.

Анечка вернулась из кухни с подносом в руках, и мы спросили ее, что это за цветы.

— Их сделал мой муж, — призналась Анечка с улыбкой. — Он занимается на работе ковкой, вот и балует меня постоянно.

— Кованые цветы? — удивилась наша пожилая бухгалтерша. — Сколько живу на свете, ни разу не слыхала. Насколько они хороши, деточка?

— Выглядят немножко непривычно, — сказала Анечка, — зато стоят долго, мне очень нравится. А знаете, муж ко мне даже на первое свидание пришел с цветком, который выковал сам. Я была тронута, хотя, признаюсь, таскать его, пока мы гуляли, было нелегко. У меня руки потом весь следующий день ныли. — Вот это да! — восхитились мы дружно.

— Муж обожает ковать цветы, — продолжила Анечка, — нас однажды пригласили на свадьбу, так мой балбес хотел выковать букет невесты, насилу отговорила. Анечка замолчала на мгновение.

— Я очень люблю ковку и своего мужа, — закончила она, и мы принялись пить кофе.

Наверняка, все видели игровые автоматы с мягкими игрушками. Всего за пятьсот рублей у каждого есть шанс вытянуть себе из пятнистой кучи зверька по вкусу, будь то голубая собачка, веселенький слоник или даже розовощекий чебурашка — кому что нравится.

Автомат в нашем магазине назывался «Счастливая рука». Вокруг него постоянно толпились дети. Мне и самому порой было интересно постоять рядом, понаблюдать за тем, как кто-нибудь тщетно пытался зацепить игрушку из кучи — уж слишком неравны были шансы человека и автомата.

И все до поры до времени было как обычно. Родители платили, а их чада железным треугольником щипцов пытались выудить себе плюшевого уродца. Но однажды в магазин стал наведываться один долговязый чудак. Худой и неуклюжий, он часами нависал над автоматом, копошась манипулятором в заполненном стеклянном кубе. Ему было около двадцати пяти лет, и никто не знал, откуда он и чем занимается.

Когда бы я ни заходил в магазин купить хлеба, молока или пива, я наблюдал одну и ту же картину: высокий парень в окружении детей управляет счастливой рукой. Сколько у него уходило на это денег, я даже и предположить не мог. Один

раз я видел, как он угощал малышню конфетами «Грильяж», будто вознаграждая их за внимание и веру в его силы. Однажды я решил заговорить с ним.

— Приятель, — сказал я. — Я вижу тут вас каждый день. Что вы находите в этой игре? Он обернулся и воодушевленно заговорил.

— Понимаете, для меня это не просто игра. Это мое хобби, мое увлечение. Знаете, кто-то любит рыбалку, кто-то стриптиз или вовсе ходит по женщинам, а я люблю «Счастливую руку». Очень помогает расслабиться после работы.

— И кем вы работаете? — спросил я подозрительно.

— О, поверьте мне, это совсем неинтересно. Могу только ответить, что мою должность принято называть «менеджер среднего звена». Я люблю управлять, понимаете?

Но я его не понимал. Шли месяцы, а я попрежнему встречал этого парня у «Счастливой руки». Его знали все продавщицы, охранники, даже директор магазина однажды пришел с ним познакомиться.