Наталья Нестерова - Ищите кота (сборник)

Я смотрела на Эльку, как жираф на котенка. Жираф в принципе знал о существовании котят, просто не ожидал встретить в этих пампасах.

Настя первой пришла в себя:

— Да, мы вас встречаем. Я Настя, это Алена, мы подруги вашей сестры Ирины. Сразу двинем к месту или через чайную?

— Через что, простите?

— Чайная, — пояснила Настя, — забегаловка, проще говоря. Думаю, что чай там никакой дурак не пьет, да и спиртное паленое. Но у меня есть с собой коньяк.

Элька стиснула кулачки и прижала к груди. Она ожидала всякого, но только не того, что незнакомые женщины с ходу поведут ее в подозрительное место спаивать.

— На закуску имеется шоколадка, — поддержала я Настю. — Давайте в лесочке? Тут недалеко есть тихая симпатичная полянка.

Сидя на бревнышке, отмахиваясь от комаров, прикладываясь по очереди к горлышку фляжки с коньяком (стаканчики захватить не догадались), мы говорили не о предстоящей встрече двух сестер у постели больного отца, а о погоде, лесных цветах и растениях. Глядя на ажурные кустики папоротников, я рассказала, что свекровь утверждает, будто побеги папоротников едят. Мол, ей как-то привозили с Дальнего Востока, якобы вкусно, на черемшу похоже. Элька, по образованию биолог, сказала, что наши подмосковные папоротники — вид, который в пищу не годится.

— Скажи это моей свекрови, она чокнулась на подножном корме, — попросила я.

Настя, которая оценивала людей быстро, с ходу, раскалывала как орехи и редко ошибалась, сказала мне тихо, когда мы шли к поселку:

— Правильная девочка, хорошая. Можно дружить.

С Ириной Настя познакомилась час назад, а теперь мы вели к Ирине сестру. Это объединяло всех нас и создавало отношения более близкие, чем шапочное знакомство. Мы точно перепрыгнули через период естественного привыкания и разглядывания друг друга. Так бывает, когда малознакомые люди вынуждены вместе выполнять какую-то работу, переживать горе или радость, а присматриваться времени нет.

Фигура у Эльки статуэточно-миниатюрная, а голова достаточно крупная. Еще бы сантиметр-два прибавить в объеме головы, и Элька походила бы на карлицу. Такие женщины раньше были на вес золота в кинематографе, да и сейчас ценятся. Потому что в сидячем положении или без привязки к объектам известного размера эти женщины производят впечатление высоких. Большинство талантливых артистов низкорослы, но рядом с дамой вроде Эльки производят впечатление атлетов. Элька красива: белокурые волосы, правильные черты лица. В ее привлекательности есть что-то стеснительное, робкое, слабое, нежное. Возможно — из-за выражения близко сидящих серых глаз. Элька смотрит на человека и точно спрашивает молча: «Я что-то сделала не так? Я вас не обидела?» Понятно, что за Элькой всю жизнь толпой ходила мужская мелюзга — от старшеклассников до пенсионеров. Ее муж Игорь, замечательный и надежный как золото, фамилия тоже говорящая — Золотников, окучивал Эльку пять лет. Она предана мужу, но с девичества мечтала о высоком рослом парне.

Мужья подруг для нас святы, шутливый флирт приветствуется, а возможность серьезных отношений, измен никогда не становилась предметом даже гипотетических обсуждений. Уж слишком бы это было мерзко, так же отвратительно, как соблазнение детей. Надругаться над дружбой, которой мы очень дорожим, — святотатство. Жизнь не литературный роман и не киносценарий, в которых для закручивания интриги Катя была бы безответно влюблена в моего мужа, он, в свою очередь, сох по Насте, а Элька металась бы между супругом сестры и собственным. Какая пошлость! И как это далеко от жизни!

Над тем, чего не боишься, смеяться легко.

— Вы обратили внимание, как Элька косится на моего мужа и Ирининого? — однажды спросила я.

— Ах, — прижала кулачки к груди Элька, — чистая правда, я всю жизнь грезила о высоких мужчинах.

Элькин детский жест — кулачки у груди — очень трогательный, и когда она в привычной обстановке, когда не цепенеет и не смущается из-за какой-нибудь ерунды, умеет быть очень артистичной и потешной.

— Гиганты, гулливеры! — продолжала дурачиться, закатывать глаза Элька.

— Зачем они тебе нужны? — хмыкнула Настя. — Чтобы в кармане носили?

— Гулливер, кстати, — заметила я, — был нормального роста, а вовсе не великан.

— Элька, — подхватила Катя, — поверь моему опыту. Большой мужчина — это как громадный шкаф с маленьким-маленьким ключиком.

— Вранье! — хором закричали мы с Ириной.

Далее подобных шуток тема сексуальных отношений, подробностей частной интимной жизни в наших разговорах никогда не развивалась. Приглашать, пусть виртуально, подруг к себе в спальню никому не приходило в голову. Мы были воспитаны в культуре, которая уважала и ценила личные половые отношения и не отводила места и роли соглядатаям и советчикам, сколь бы ни был велик их опыт.