Валентин Черных - Рецепт колдуньи. Сборник

— Простите, я понимаю, что произошел переворот. Решению собрания акционеров мы обязаны подчиняться, но мы не знаем, кто вы, кроме того, что вы дочь Ивана Кирилловича. Может быть, вы представитесь?

— Фамилия Бурцева, имя Вера Ивановна. Национальность русская. Образование высшее.

Я следила за реакцией заместителя. Он посмотрел в сторону молодого человека с аккуратно подстриженной бородкой в шелковом пиджаке.

— Простите, а кто вы по образованию? — спросил тот.

— А вы? — спросила я.

— Экономист. Финансовая академия.

— А фамилия?

— Бессонов.

— А имя и отчество?

— Петр Петрович.

— Рада познакомиться. Отвечаю на ваш вопрос. По образованию я педагог.

— Значит, учительница. А какой предмет вы преподаете?

— Математику.

— Математику или арифметику в младших классах?

— Если у ваших детей плохо с арифметикой, я могу вам порекомендовать репетитора. А теперь давайте кончать базар. Вы хорошо понимаете, что я сейчас не могу провести совет, и решили поизгаляться. И вам, взрослым мужикам, не стыдно?

— Мне лично не стыдно, — тут же ответил заместитель. — Скорее должно быть стыдно вам, что вы согласились заниматься проблемами, в которых ничего не понимаете и, вероятнее всего, никогда не поймете.

— Думаю, что кое-что пойму уже к концу заседания совета, если оно состоится. А если не состоится, то не по моей вине.

Я смотрела на заместителя. Тоже вполне школьный прием. Когда выявлен зачинщик, вся ответственность перекладывается уже на него. Директора смотрели на заместителя, ожидая его ответа.

— Ладно, — сказал он. — Дело есть дело. Начнем совет. — Заместитель встал и со своей папкой подошел ко мне: — Если уж я веду совет, давайте поменяемся местами.

По опыту я знала, что даже если бунтарь в классе заколебался, он попытается сохранить лицо, как говорят японцы. Заместитель претендовал хоть на временное, но председательское кресло во главе стола. Мальчишке бы я уступила, пусть потешит свое самолюбие, но возле меня стоял не мальчик. Уступлю сегодня, завтра он сядет в это кресло без моего разрешения.

— Извините, Александр Петрович. Это место президента, а вы его заместитель. Так что ведите совет со своего места.

Заместитель вернулся на свое место, усмехнулся и сказал:

— Предлагаю начать с разного. Пять минут на разборку мелочей, и приступим к главному.

Тогда я не придала значения его словам. Заместитель вел обычное оперативное совещание. Члены совета директоров заявляли о возникших за последние дни проблемах: платежи, страховки, оплата адвокатов, простой судов, задержка сроков доставки грузов.

Вначале я пыталась записывать, я даже понимала, о чем говорят, но на какие-то секунды отвлеклась, рассматривая, как Бессонов делает пометки на миниатюрном компьютере, а один из директоров записывает их на «ноутбук», остальные пользовались пухлыми блокнотами «органайзерами». Я мечтала завести себе такой же, но, подумав, отказалась, нечего особенно записывать. Купить картошки, луку, свеклы, сдать белье в прачечную — это я помнила и без «органайзера». Школьные проблемы я решала «по возникновению». Возник, скажем, Дима Пегов, и я про него помнила все и без «органайзера»: и о чем ему надо напомнить, и что передать его родителям через школьную буфетчицу, которая дружила с его матерью, и чего передавать не следует.

Я смотрела на директоров, мужчин моего возраста и даже чуть моложе, и не могла понять, откуда они вдруг появились. Их не было еще пять лет назад. Все сдвинулось. Раньше, впрочем, как и сейчас, заканчивали институт к двадцати двум годам, девушки к этому моменту выходили замуж. Жили у родителей жены или мужа. Обычно родители вносили первый взнос за кооперативную квартиру, и целое десятилетие уходило на покупку мебели, телевизора, стиральной машины. Автомобиль появлялся годам к сорока, иногда чуть раньше, если отец отдавал свои старые «Жигули» и покупал себе новые. Бывали туристические поездки в Польшу, Венгрию, Болгарию. Дубленку носили по двадцать лет, как прабабушки, которым полушубка хватало на всю жизнь.

К сорока мужчины заведовали лабораториями, в пятьдесят — отделами, к шестидесяти становились заместителями директоров. Женщины-врачи лет по десять ходили участковыми врачами, потом становились заведующими отделениями, а там уж как повезет. Конечно, были и стремительные карьеры, но обычно если удачно женился или вышла замуж или твой тесть работал в той же или близкой к твоей профессиональной сфере. Существовали и неудачники: вечные старшие инженеры и младшие научные сотрудники, кто-то спивался, садился в тюрьму, но резких перемен в жизни не было ни у кого, все перемены и просчитывались, и объяснялись.