Сесилия Ахерн - Как влюбиться без памяти

— Это чудовищная несправедливость! — завопила она. — В завещании деда ясно сказано: по смерти отца компания переходит ко мне .

— Позвольте, я объясню, — Артур Мей утомленно снял очки, — в завещании вашего деда сказано, что по смерти вашего отца компания переходит к старшему из его детей, и это, безусловно, вы, Лавиния. Но существует примечание, о котором вы, может быть, не осведомлены. Там говорится, что, если старший наследник обвиняется в совершении уголовно наказуемого деяния или если он объявил себя банкротом, компания переходит к следующему в роду.

У нее отвалилась челюсть.

— Насколько мне известно, — Артур бросил на нее исполненный иронии взгляд, и я подумала, что происходящее слегка забавляет его, — вы, не станем говорить сейчас о возможных обвинениях в финансовых махинациях, вы, Лавиния Мерфи, не так давно объявили себя банкротом.

— Господи, Лавиния! — Морис вдруг вскочил в крайнем возбуждении. — Ты же уверяла, что все будет прекрасно, что у тебя есть план. Что это сработает. Я ни черта не вижу, чтобы это работало, а ты?

Судя по реакции Лавинии, ее муж редко позволял себе подобные всплески.

— Ну все-все, дорогой, — она попыталась его как-то успокоить. — Согласна, я тоже удивлена. Папа дал мне слово, но, выходит, он меня подставил. Он сказал, чтобы я возвращалась домой. Ладно, давай поговорим в другом месте, не надо, чтобы все слышали .

— Меня целый день, целый день беспрерывно обвиняли и допрашивали…

— Да-да, солнышко, — нервно перебила она.

— Ты знаешь, что они сказали, — сколько я могу получить?

— Они просто хотят тебя запугать…

— Десять лет, — его голос дрожал, — обычно за такое дают десять лет. ДЕСЯТЬ ЛЕТ! — визжал он ей прямо в лицо, как будто думал, что она не понимает, насколько это серьезно.

— Я знаю, милый.

— За то, что не я один сде…

— Конечно, дорогой, конечно. — Она вымученно улыбалась и тянула его за руку из комнаты. — Все понятно, папочка решил напоследок посмеяться. Но ничего, у меня тоже есть чувство юмора. Еще посмотрим, кто будет смеяться последним. Я оспорю это завещание, — сказала она, вновь овладев собой.

— У тебя нет никаких шансов, Лавиния, — сказал Адам. — И не мечтай.

Я с трудом узнавала человека, с которым познакомилась на мосту, который боязливо умолкал в присутствии своего отца и замыкался в себе, стоило ему переступить порог родного дома. Судя по удивлению, с каким на Адама смотрела Лавиния, она тоже с трудом узнавала брата. Это не помешало ей выпустить последнюю ядовитую стрелу:

— Ты совершенно ничего не смыслишь в бизнесе. Летаешь на своих вертолетах, вот и летай себе ради бога. Ты абсолютно неадекватен, ты не умеешь справляться с собственными эмоциями — как ты справишься с целой компанией? Ты погубишь все дело, Адам.

Она думала, что он отведет взгляд, но этого не произошло. И тогда она вылетела вон из комнаты, волоча за собой Мориса, которого, казалось, окончательно покинули силы. Покорно, как тень, он последовал за нею.

— Извините, Артур, — сказал Адам.

— Все в порядке, старина. — Артур встал и принялся неторопливо складывать бумаги. — Я, можно сказать, вполне доволен, — заявил он, и в глазах его мелькнул насмешливый огонек.

У Адама зазвонил телефон. Он посмотрел на экран, озабоченно нахмурился, извинился и отошел в сторону, чтобы ответить.

Артур наклонился ко мне и негромко сказал:

— Не знаю, что вы сделали с ним, но продолжайте в том же духе — я уже очень давно не видел, чтобы кто-нибудь так разговаривал с Лавинией, и вовсе не припомню, видел ли я когда-нибудь этого юношу настолько уверенным в себе. Ему это идет.

Я улыбнулась. Меня переполняла гордость. Молодец Адам, он столько сумел сделать за неполных две недели. Но ему предстоит сделать куда больше, и это касается не только семейного бизнеса Бэзилов и той ответственности, которая теперь на нем лежит. Проблемы Адама невозможно решить ни за одну ночь, ни за две недели. Мне оставалось лишь надеяться, что теперь он знает чего хочет и сумеет помочь себе сам. А если нет, значит, я проиграла.

— Артур, похоже, в ближайшее время у вас будет много дел, — сказал Адам, выключив телефон. — Это Найджел звонил. Как я понял, Лавиния уже успела договориться с ним о слиянии компаний «Бартоломью» и «Бэзил», с тем чтобы продать все мистеру Мо.

— Это который производитель мороженого? — изумленно спросил Артур.

Адам кивнул.

— Они должны были утрясти мелкие детали и объявить о сделке, как только Лавиния станет гендиректором.