Уильям Сатклифф - Новенький

Белла понимает, что ее ответ меня расстроил, и дарит мне самый длинный и мокрый поцелуи. А-га, я определенно влюблен.

Мы желаем друг другу спокойной ночи, и я мчусь в спальню, чтобы рассказать обо всем Барри. Его, однако, там нет. Лежу на койке и жду. Чувствую, как все тело подрагивает от счастья.

Через два часа подрагивание стихает, а Барри все не возвращается. Хостел давным-давно закрыт на ночь, так что Барри, наверное, не сможет попасть внутрь. Это неприятно – я хочу с ним поделиться. Подхожу к окну посмотреть, нет ли его снаружи. Он действительно там: придавлен к земле под вишней, голый, а Бриони скачет на нем, словно ходуля “пого”.

Опять выиграл.

Гад.

ВТОРНИК, 16 ИЮЛЯ

Когда я просыпаюсь, Барри лежит на соседней койке. Как-то пробрался. Подрагивание возвращается, и я больше не злюсь. Расталкиваю его и выкладываю свой хитроумный план. Барри под впечатлением и считает, что попробовать стоит. Идея такая: я завтракаю с Беллой, спрашиваю, куда она едет дальше, а потом, что бы она ни ответила, говорю: “Какое совпадение, мы тоже туда собираемся. Может, поедем вместе?”

Весьма умно, а?

Десять минут спустя:

– Привет, Белла.

– А, привет... – Глаз не поднимает.

– Мм...

– Черт, я вчера надралась... – Все еще на меня не смотрит. Я чувствую, что пахнет дурными новостями.

– Мм... вы... вы обе... э... куда-нибудь сегодня едете?

– Да.

– Так И мы. Ммм... а вы теперь куда... мм...

– Домой. У нас кончается билет. Передай джем.

Я в отчаянии. Конец. Возможно самоубийство.

– Ты оглох? Джем передай.

Передаю джем.

Они садятся в ближайший автобус. Моего адреса она не спрашивает.

Мы уже третий день торчим с Барри в хостеле в поле под Блуа. На этот раз в одиночестве. Особо не разговариваем. Решаем уехать из Франции.

СРЕДА, 17 ИЮЛЯ

Утренний поезд до Парижа. Два часа в Париже (у меня такое чувство, что я уже неплохо знаком с городом). День и ночь – в поезде на Барселону.

Оба дуемся.

Между Тулузой и Каркассоном Барри спрашивает, считаю ли я, что Маргарет для него слишком стара.

Я говорю “да” сразу после Нарбонна. От Перпиньяна до границы он говорит мне, что, значит, я – осел.

ЧЕТВЕРГ, 18 ИЮЛЯ

Приезжаем в Барселону. В Барселоне – неплохо. Ночной поезд в Мадрид.

ПЯТНИЦА, 19 ИЮЛЯ

Приезжаем в Мадрид.

Осматриваем Прадо – скучновато.

Вечером возвращаемся в хостел как раз ко времени закрытия. Самая вонючая спальня из всех – трудно дышать. Всю ночь снится, что меня насильно кормят козьим сыром.

СУББОТА, 20 ИЮЛЯ

Осматриваем остальной Мадрид. Неплохое место – хорошая погода. Правда, никаких построек Гауди< Испанский архитектор (1852 – 1926). Большая часть зданий, построенных по его проектам, находится в Барселоне. > не обнаруживается.

Ночной поезд в Сан-Себастьян.

ВОСКРЕСЕНЬЕ, 21 ИЮЛЯ

В поезде на Сан-Себастьян с нами в купе едет пара из Германии, – как и все тамошние хиппи, они из кожи вон лезут, стараясь расслабиться. Предлагают нам хором попеть “Битлз”, но мы с Барри знаем только слова “Вчера”. Ева и Адольф, или как их там зовут, настаивают, что это круто, что они тащатся от “Вчера”, так что мы закрываем дверь купе и начинаем петь. Мы уже начали, и тут до меня доходит, что всех слов я вообще-то не знаю. В древних песнях одно клево: можно двадцать раз пропеть первый куплет и звучать он будет совсем как настоящий.

Я обычно хором петь не люблю, но тут получилось забавно. Потом я вспоминаю, что “Битлз” пели знаменитую песню младших бойскаутов “Есть Подлодка желтая у нас”< Перевод И. Бродского. >. Эта еще лучше – можно знать одну строчку, полчаса ее долбить, и не соскучишься.

Только мы распелись, какой-то мудак из соседнего вагона жалуется, что на дворе два часа ночи, а он хочет поспать. Брюзга долбаный. Мы углубляемся в увлекательную беседу насчет того, что люди, которые никогда не путешествовали, вообще-то поразительно ограниченны.

“Эти люди, у которых сплошь работа-работа-работа, – они многому бы у нас научились”, – говорит Ева. Мы все соглашаемся и, желая показать мерзавцу-соседу, что такое любовь и терпимость, всю ночь распеваем громче некуда.

К моменту прибытия в Сан-Себастьян мы, понятно, устаем, поэтому все утро дремлем на пляже. Затем вчетвером отправляемся искать комнату. По дороге встречаем двух датчанок, обе в розовых тапочках, пурпурных трениках с начесом, розовых спортивных фуфайках, с пурпурными лентами в волосах и с розово-пурпурными рюкзаками. Они вместе с нами направляются в хостел.