Blayne Cooper: Первая леди

Марлоу шутливо ткнула его в живот.

– Ну, Мистер Большой и Мощный Председатель Партии, – новый тычок. – У тебя есть шесть лет до того, как Аарону стукнет 18, чтобы РАЗВЯЗАТЬ их.

Дэвид пытался сдержаться, но против воли слегка меланхоличная улыбка появилась на его лице. Он сглотнул и понизил голос до редко используемого мягкого тона.

– Ты понятия не имеешь, как я буду скучать без тебя и твоего семейства, Дьявол.

Дэв с тревогой округлила глаза.

– Иисус, Дэвид, ты говоришь так, будто мы никогда больше не увидимся.

Дэвид быстро перевел дыхание.

– Этого никогда не случится, – пообещал он.

Дэв прикусила губу, чтобы справиться с голосом.

– Самая трудная часть отъезда – оставлять тебя здесь. – Она сделала паузу, позволив каждой частичке любви и благодарности, которую она чувствовала, отразиться на лице. – Я… Я не была бы тем, кем стала, если бы не ты, Дэвид. Я знаю, большинство людей никогда не поймет, сколько ты сделал и как неустанно работал. Но Я знаю. И никогда этого не забуду. Спасибо.

Их глаза встретились, и Дэвид осознал, что не знает, что сказать. Он чувствовал, что слова Дэв дошли до самого сердца. Вместо ответа, он взял в ладонь руку Дэв, сплетя с ней пальцы, и мягко сжал. Они оба повернулись к окну, за которым падал снег. Это зрелище было размыто для обоих.

Через несколько минут Дэв фыркнула и протерла глаза.

– Теперь, когда сентиментальная часть закончена, позвони Бэт, скажи, чтобы ехала сюда – и вы сможете присоединиться за ужином ко мне и моему семейству.

– С удовольствием, мадам Президент.

Поздравления родственникам были переданы по видеосвязи, МакМиллианы пришли и ушли, и Лаура прокралась в свой офис, в то время как Дэвлин и дети наслаждались последними снами рождественского утра. Это был располагающий к лени облачный день. Лаура сняла очки и задумчиво грызла дужку, используя это редкое тихо время, чтобы надиктовать несколько замечаний для биографии Дэвлин.

Как обычно, Гремлин улегся на ее ноги, согревая их. Смерть его подружки этой весной сделала пса менее злым. Иногда Лаура наклонялась, чтобы почесать его за ухом, продолжая наговаривать заметки.

Краткий обзор. Последняя глава. Общие мысли

Менее чем через месяц, Джефф и Бренда Винсент переедут в Белый Дом, а Марлоу – мое семейство – выедет. Дэвлин задала здравый вопрос – куда ушло все время. Я и сама не знаю ответа. Клянусь Богом, только вчера я вошла в это место, в благоговейном трепете и с открытым ртом, будто попала в сказку.

<���хихиканье>

Собственно, так оно и было. Сейчас, время от времени, я останавливаюсь, оглядываюсь вокруг и вспоминаю, где я и чем здесь занимаются эти люди – и тогда легко возвращаются воспоминания о бабочках размером с летучую мышь, пляшущих тогда у меня в животе.

Когда я оглядываюсь назад, на свой первый год в Белом Доме – как я беспокоилась, что не смогу создать беспристрастный портрет этого американского Президента – я не могу не рассмеяться. Беспристрастность? Боже, она вылетела в трубу в тот момент, когда я влюбилась в нее. В тот момент, когда история ее жизни стала моей и наоборот. Однако, Дэвлин – самый честный человек, которого я когда-либо встречала. Эта честность проявляется во всем, что она делает и, зная о ее делах, можно, в основном, узнать ее. Хорошее и плохое. Ошибки и триумфы. Я решила включить все это. А также трудности, и то, что происходило за закрытыми дверями и вдали от камер. Это будет не сочная сплетня, которую ждут бульварные газеты. Только реальная Дэвлин.

Вся она.

Стрельба. Не только то, что случилось, но и то, что потребовалось от нее, чтобы оправиться физически и мысленно, и снова стать прежней. Причиняющий боль путь. Каждый. Отдельный. День.

Ночи, которые она не могла спать – когда нечто происходило на другой стороне мира – зная, что чей-то сын или дочь не вернутся домой. Никто – ни я, ни Джейн – не знает о тех мучительных телефонных звонках их семьям на следующий день. B центре управления. Одна. ОНА сделала это. Не какой-то секретарь или солдат. Президент.

Смех из гимнастического зала Белого Дома, где она и свободные агенты Секретной Службы разминались и формировали отношения, которые вышли далеко за рабочие. И как она живет со знанием, что эти молодые ребята должны будут прикрыть ее от пули, если понадобится.

Скандал с переизбранием, который почти стоил ей второго срока. Боже, я все еще не могу поверить, что она сделала так, чтобы причина смерти моей матери не значилась в документах как 'суицид'. Я должна была задуматься о том, почему Пресса никогда не поднимала подробностей случившегося. Но так много всего произошло тогда в моей собственной жизни, что я не знала, останусь или уйду. Полагаю, я думала, что мне просто невероятно везло, когда дело касалось мамы и Прессы. Но это не было удачей, и тремя годами позже я поняла это по лицу Дэвлин. Она рисковала всей своей карьерой ради меня, даже зная и веря, что это неправильно. В этот момент она была не национальным героем. А только моим.