Лариса Васильева - Темные воды

— Молчи, телка, че орать-то, все равно мы с тобой одни в доме, — пробормотал парень.

Сашка поняла — это новый охранник, она его видела внизу, он сегодня заступил на дежурство первый раз. Видно, его забыли предупредить, что ее нельзя трогать. Ни Юрик, ни Витек даже не заходили к ней в комнату. Юрик почти все время дремал перед телевизором, а Витек без конца пытался шутить, когда она спускалась вниз, на кухню, ей даже стало нравиться посмеиваться над ним и его дурацкими, но беззлобными шутками. Она привыкла к этому и перестала днем закрываться в своей комнате, а сегодня долго проспала и не закрылась на ночь, хотя что его могло остановить и днем?

— Идиот, убирайся, тебе разве не сказали, что ты должен выполнять все мои требования, иди на свое место! — резко сказала она.

Его только разозлили эти слова, напрасно она так себя повела с ним.

— Щас я те покажу, где мое место, — он изловчился смачно поцеловать ее в губы, потом, придерживая ее одной рукой, другой начал расстегивать свои джинсы.

Сашка вытерла мокрый от его слюны рот. Она никак не могла выскользнуть из-под него, совсем ослабла за последние дни, ее трясло от страха и отвращения.

— Уйди, уйди, я тебя прошу, — она уже плакала и все пыталась его оттолкнуть.

— Щас уйду, я быстро, сделаю дело и уйду, — этого кретина уже ничто не могло остановить.

Сашка лежала перед ним совершенно голая, полотенце он давно отбросил. Она заорала во весь голос, продолжая отталкивать его. Парню это не понравилось, он влепил ей оплеуху, перстень на его руке сильно рассек ей губу.

— Не ори, дура!

— Помогите! — она кричала, не переставая, чувствуя во рту солоноватый вкус крови.

— Заткнись, я сказал! — он резко двинул ее кулаком в бок.

Сашка подавилась криком. От страха и бессилия у нее стучало в висках, она совершенно ничего не видела в темной комнате и, уже не надеясь ни на что, продолжая упираться в его грудь обеими руками, почувствовала, как сильно колотится его сердце… «Остановись! Остановись!» — потребовала она, не задумываясь, машинально, и тотчас, мгновенно, увидела его сильное, большое сердце, втягивающее и выталкивающее кровь, как насос, мысленно взяла его обеими руками и изо всех сил сдавила. Автоматически она и в самом деле сжала свои руки, впилась при этом ногтями в его кожу. Сердце было таким здоровым, крепким, упругим, никак не хотело останавливаться, прошло несколько секунд, а оно продолжало биться, трепыхаться. От страшного напряжения у нее зазвенело в голове, и вдруг там словно лопнула какая-то струна, девушка потеряла сознание. Она уже не почувствовала, как охранник удивленно замер, прислушиваясь к себе, но продолжая по инерции прижимать ее одной рукой, потом охнул, скатился на пол. Сашка лежала без сознания и не слышала, как он хрипел и стонал.

Рыжий кот с белым пятном вылизывал лапы и поглядывал на нее слишком осмысленным взглядом. «Ну вот, опять…» — промяукал, не открывая рта. Сашка позвала его, но говорящий котяра спрыгнул на пол и ушел. Она очнулась от холода, в комнате чуть посветлело, наверно, было часов пять или шесть, она в Москве так рано никогда не просыпалась. Нет здесь никакого кота, опять приснился… Так явственно, что не поймешь, сон это или нет… За окном было серо, тихо шелестел по стеклам нудный осенний дождь. Она лежала обнаженная, ноги совсем замерзли, хотела закутаться, потянула одеяло из-под себя, но вдруг разом вспомнила ночные события, резко села, от этого движения голова у нее закружилась, хотела снова лечь, но тут же увидела на полу у кровати давешнего здоровенного парня, охранника, она даже не знала, как его зовут. Он лежал неподвижно, удивленно глядя остекленевшими глазами в потолок и обеими руками держась за грудь, под носом темнела засохшая струйка крови. Что с ним? Без сознания, что ли? — Сашка не могла понять. Осторожно дотронулась до его щеки — твердая и холодная… Мертв?! Девушка в ужасе закричала и вскочила, кинулась судорожно одеваться и, кое-как натянув футболку и джинсы, бросилась из комнаты. От слабости ее качнуло, и она не попала в дверной проем, сильно стукнулась плечом о косяк двери. На середине лестницы вдруг вспомнила о запертой наружной двери и вернулась. Дотрагиваться до мертвого было страшно. Потоптавшись, все же наклонилась над лежащим парнем, от слабости ее снова качнуло, и она стукнулась лбом о ребро кровати. Потом осторожно пошарила в его карманах, нашла ключи и уже более спокойно оглядела насильника: джинсы были расстегнуты, и его бледно-голубая плоть выглядывала наружу… Она схватила свою сумочку, куртку и пошла прочь.