Лариса Васильева - Змея в конверте

— Ну это вам виднее, вот и расскажите, как все происходило. Сразу, что ли их туда бросили…

— Я не убивал.

— Дверь вы открыли своим ключом, вам никто не открывал, никто не слышал звонка, а сейчас у вас ключей нет… Да если бы и были, дубликатов можно наделать, но на ключах в сейфе ваш брелок, все его опознали… Придется проехать к нам, посидите, подумаете, у нас все условия для этого… Там сразу все по-другому начинают соображать, память улучшается.

— Ну о ваших методах все знают, вместо того, чтобы искать настоящего убийцу, хватаете невинного и выбиваете показания. — Игорь упрямо вскинул голову.

Татьяна Георгиевна в растерянности смотрела на сына, на следователей.

— А письмо?! — вдруг вскрикнула она.

— Какое письмо?

— Когда я пришла отец читал письмо и кричал что изменит завещание!

— Завещание? А где же оно?

— Наверно у нотариуса.

— Коля, займись этим завтра. А письма никакого не находили.

— Так значит его забрал убийца! Как вы не понимаете, это же улика!

Ну и ну! Игоря обвиняют! Так, значит ей надо вмешаться, дело принимает очень серьезный оборот — заволновалась Оля. Как же ей быть? Позвонить и сказать, что она умеет переноситься, душа, мол, у нее отлетает и подглядывает за соседями?! Что она видела, кто вертел в руках блокнот Игоря, а его ключи, небось, уже были в кармане убийцы. Но не могла она этого видеть из окна своей комнаты…

Письмо! Почему старик тогда так радовался? Как он говорил? Бомба! Точно, письмо он называл бомбой. Ирина Сергеевна рассказывала об этом письме своему другу, но в нем не было ничего такого серьезного. Что-то по поводу прописки, что ли. И о Насте она что-то говорила, дочь она или не дочь Юрия, но какая разница, если сына Георгия Ивановича, Юры, уже нет в живых? Ну кто же будет из-за этого убивать? Стоп, если Настя не внучка старику, ей не положено наследство, а тогда зачем бы Игорю убивать деда… Он наоборот бы дождался, чтобы дед изменил завещание.

Срочно надо передать письмо следователю, уж он-то не дурак, сообразит. Как это сделать? Да надо просто сказать, что она могла видела в окно, как Георгий Иванович прячет письмо! Точно.

Она сразу позвонила Игорю. Трубку поднял Коля, и нехотя, но все же подозвал Игоря, тот взял трубку и по его голосу Оля почувствовала — ему явно не до разговора.

— Как дела?

— Да ничего хорошего. Извини, я не могу сейчас говорить, здесь милиция.

— Ну что ты так уныло! Тебя же не арестовывают!

— Но хотят, говорят, что я самый подозрительный человек в нашей семье: во-первых, сильный, во-вторых, сразу не заметил, что деду шею свернули. То есть, хотел скрыть убийство, и мне нужны деньги, к тому же в кабинете деда нашли мой блокнот. Этот мой блокнот и мои ключи, найденные в сейфе у него, стали главной уликой!

— Игорь я видела в окно, Георгий Иванович читал что-то, потом спрятал листок в книгу на окне. Это было часа в четыре в день убийства. Вдруг там что-то серьезное… Посмотри, книга так и лежит за шторой, мне ее видно отсюда.

— Спасибо, надо посмотреть. Мама тоже говорила о каком-то письме…

Он положил трубку, вернулся в кабинет и обратился к следователю:

— Я подумал, дед имел привычку различные бумаги, письма, счета, да все, что подвернется под руку, использовать вместо закладки. Надо просмотреть книги, возможно это письмо и найдется.

— Да тут книг довольно много… Ну, просмотреть можно. Коля, займись.

— Дед обычно читал у окна, может быть книга там и осталась, на подоконнике?

Коля шустро вскочил, отдернул штору, схватил тяжелый том, раскрыл его.

— Точно, есть, вот оно! — он торжествующе поднял исписанный лист.

Алексей Михайлович подозрительно посмотрел на Игоря, но все же прочитал сначала сам, потом отдал письмо Коле. Оля тоже прочла его через плечо милиционера. Письмо произвело впечатление на Алексея Михайловича.

Но Ирина отказалась признаться, что она оставила это письмо в кабинете в день убийства и что именно оно так разозлило старика, заявила, что давно его потеряла, а конверта не было. «А если бы и в этот день, так что?!» — защищалась она. Это еще ничего не доказывало, у нее алиби — с ней постоянно был ее друг Гринев. Кстати, нашлась амбарная книга старика, в нее он заносил все расходы. Выяснилось, Настя постоянно тянула у деда денежки, вроде понемногу, но когда сложили — получилось внушительно. Да и вряд ли Ирина Сергеевна или Настя смогли бы свернуть шею старику.

Софья и Владик получали ежемесячно от отца кругленькую сумму. Вот так старый хрыч! Ворчал, ворчал, но все равно поддерживал непутевого зятя и неудачливую дочь. Поэтому Владу совершенно не было смысла убивать его. И тот факт, что Владик заходил к Кобзеву около шести, тоже сыграл в его пользу. Убийца не вошел бы случайно, по забывчивости, к своей жертве. Софья вдруг вспомнила, что видела в приоткрытую дверь, что Лина после визита Михаила, заглянула к хозяину, до того, как к нему зашел Владик. Сиделка расплакалась и призналась, что точно видела хозяина мертвым, и что это она взяла деньги из бумажника, бес попутал, потому и смолчала о его смерти.