Эльфрида Елинек - Мы пёстрые бабочки, детка!

С неведомой ему прежде ясностью Гигант понимал что этот камень не смертоносен смерть он приносил только недостойному. А достойному он приносил невероятную власть. И тут всплыл красноватый огонек. Он заскользил к нему и не стал ускользать когда Гигант поднял камень. Он продолжал сиять мягким светом. Потом он затеял странный танец. Он плыл впереди него возвращался назад поджидая пока тот его нагонит и вновь двигался вперед. И тут огонек стал приобретать формы он стал похож на заостренное лицо и два круглых глаза умоляюще уставились на него.

Для Белого Гиганта не существует ничего важного кроме его рук и легких. Ночь застилает ему глаза.

Хлопья продолжают падать на горы & долины Хельмута. В его опасную сияющую ловушку. ПОМОГ ЛИ ЕМУ КТО-НИБУДЬ?

Неужели нельзя обойтись без этих ударов от которых болят мои яйца все оболочки моей головы? Неужели действительно не обойтись без этих мучительных болей от которых я коченею превращаясь в лед? Неужели не обойтись без этих невероятных видений которые изнуряют меня до самого утра? Фрэнк Заппа Кастроп Рауксель

Let there be more light! требует кто-то из толпы. Однако все что говорит на это Брайан Джонс: ВЫРУБИТЕ ВЫ НАКОНЕЦ СВЕТ!

Имена тех кто молча присутствовал на заседании не собираясь выступать: Филип Уолен Джон Винерс Лоуренс Ферлингетти.

Ринго продолжает пить но не пьянеет. Он отставляет бутылку в сторону поворачивается к Полу его рука скользит по мягкой оголенной коже его плеча. Он ощущает под своими пальцами теплую жизнь.

Be kind to the names of heroes lost in the newspapers! Вы не обидитесь на меня Пол Маккартни если я скажу вам что у вас очень красивое тело. Я довольно часто восхищался им когда мы плавали вместе. Пол поспешно сбрасывает одежду и становится перед зеркалом. Вскрикнув он отворачивается. Он быстро одевается опять. И долго еще сидит неподвижно.

Губонос явно только что перекусил потому что его нижняя губа была сильно оттопырена. Подобно гигантскому листу лежал он на поверхности болота. Либо это животное в определенной мере обладало разумом либо он инстинктивно чувствовал уязвимые места. Отто ощутил как машина содрогнулась от резкого удара. Отто и Отто ложатся друг на друга Отто держит во рту орган обольщения своей Отто и пылко поглаживает его своим пристрелочным орудием и орошает его Отто крепко прижимается ртом к его рту чтобы не наткнуться на дыру вместо отсутствующих зубов и избежать дурного запаха изо рта Отто. Отто занимается любовью с Отто отвернув лицо. I am king of may который спит с молодежью пока жирный молодой полицейский не встанет между нашими телами.

Но мысль предстать обнаженным перед мужчиной ужасает Пола. Вот так он когда-нибудь и будет висеть всем людям напоказ. Разрешите взглянуть на ваше тело? Художнику становится немного не по себе. Он коротко произносит: пожалуйста разденьтесь вон там за занавеской. Пол Маккартни механически снимает одну вещь за другой. Он сам не очень понимает что делает. Сердце у него колотится так сильно что его немного шатает когда он выходит из-за ширмы. Он стоит неподвижно опустив глаза. Луси Наггет звонко смеется и бросает об стену свой бокал с кока-колой. Осколки с серебряным звоном летят на ковер. Тело Луси раскачивается в ритме старинного танца. Ее губы манят к вожделению и исполнению одновременно. Мордочка Луси скорее глубокая чем широкая источает ванильное мороженое. Нацист только сплевывает. Он вытирает потные ладони о штаны. Он ждет приказа.

Его лицо то краснеет то бледнеет и он не знает куда девать глаза. Но потом он замечает головку губоноса которая высовывается из трясины всего в нескольких метрах от плота. Маленькие глазки животного неподвижно смотрят на пришельцев. С трудом сдерживает он возглас восхищения когда видит перед собой Пола Маккартни. Перед ним чудо природы глаза художника замечают это с первого взгляда.

Художник Хельмут вскакивает молча делает несколько шагов обходя прекрасную фигуру со всех сторон а потом смотрит юноше в лицо. Он видит как пульсирует кровь замечает смену красного и белого видит как краска заливает его шею потом лицо и откатывается назад дойдя до затылка. Я майский король который спит с молодежью пока жирный молодой полицейский не встанет между нашими телами. Оба краснеют еще больше чем раньше. Они смотрят на блестящую кожу которая отделила их суставы и сухожилия удерживая их на влажной мостовой: казалось полицейский сапог вздымается до неба а может еще выше. А там вверху из сапога торчит прямая нога нога гимнаста. Полицейского интересуют только его испачканные в крови сапоги. Ах мама будет ругаться! Ни следа приветливости в его посуровевшем лице когда он смотрит на этих крикунов страдающих от боли. Они возбуждают в нем только невинное удивление городского ребенка.