Эльфрида Елинек - Мы пёстрые бабочки, детка!

Им в нос ударяет запах пота. Дверь скрипя болтается на петлях. Никто не обращает на нее внимания.

Образовалось три ринга. На каждом ринге разминается пританцовывая пара боксеров. Луси растопыривает ноги и зажмуривает глаза. Касперль сидит замерев и думает поначалу что неправильно что-то понял но вот уже нежная рука у него на шее вот уже скользят ощупывая нежные пальцы он ощущает нежное движение у себя за спиной чувствует ее дыхание у себя на затылке и вдруг ее губы у себя на шее. Он поворачивает голову видит совсем близко лицо Луси смотрит в совсем близкие зеленые глаза в которых больше нет страха только одно ожидание тихая мольба нет больше страха перед Пасхальным Зайцем есть страх перед одиночеством.

Таким образом Луси Наггет это большой брикет фруктового мороженого каждому разрешается его полизать даже папе в Риме и Пасхальному Зайцу в поле и рабочему на фабрике & крестьянину в поле и президенту Соединенных Штатов Америки так что Бэтмен Робин и Супермен даже сам папа римский лижут Луси Наггет!

Да-да значит сегодня на ванили далеко не уедешь это звучит и вправду устрашающе серьезно. Но Касперль уже поднял эту маленькую нежную штучку и швырнул высоко в небо и от этого плач превращается в громкий хохот. Потом на высоте 500 метров над землей он ловит ее снова сначала голову потом правую руку левую руку левую ногу правую ступню плюх студенистое тело Луси шлепается в малиновый сок. Она говорит это была всего лишь шутка. Румянец постепенно возвращается заливая щеки потом лоб губы начинают дрожать. Касперль берет ее за запястья. Она падает прямо на него ее губы впиваются в его губы еще ни одна женщина никогда не целовала его так неистово так жадно так отчаянно. А до чего это вкусно. Кончиком розового языка Касперль слизывает все крошки ни пылинки не остается на тарелке. Сияющее словно хромированное влагалище Луси это длинная труба и уж что-что а смеяться здесь не над чем. То есть Касперль не находит для себя никакой забавы. Его пенис попав в Луси трубно ругается про себя на чем свет стоит.

А потом над большим-пребольшим автомобилем начинает бить фонтан содовой цепь из полицейских должна преграждать дорогу демонстрантам некоторые парни и девушки облизываются в предвкушении мороженого Люци. Скажем прямо. Перхоть неэстетична омерзительна. Человек с перхотью выглядит неопрятно. Итак возьмите перхоть за шиворот это очень просто очень приятно и очень очень основательно. Луси это грядущая суперженщина. На вкус она обещает больше вот и всё. Просто на вкус она обещает больше много БОЛЬШЕ! Под барабанный бой под музыку грянувшую после удара литавр Луси выбивает на сцене чечетку. Она грациозно парит по залу почти не касаясь земли. Как зачарованный смотрит на нее Касперль. Сначала она вихрем летит в неистовом фламенко потом показывает болеро и под конец кружится в вальсе. Ее гладкая белая кожа сияет в ослепительном свете когда музыка внезапно смолкает. Свет гаснет и тяжелыми волнами накатывают аплодисменты. Грандиозно. Действительно грандиозно говорит Касперль задыхаясь от восторга. By Jove ну и формы у этой женщины. Он закуривает еще одну сигарету. Под потолком вновь вспыхивает красноватый свет. Кайф.

Луси приоткрывает свои розовые накрашенные губы чтобы закричать но из горла вырывается лишь хрип. Ее глаза неестественно расширяются и в них загорается огонь. Во рту Луси с бешеной скоростью исчезают продукты питания. В голове у Луси тикает невидимый будильник который говорит ей что хорошо и что плохо. Луси смущенно принимает поздравления. Никого из этих мужчин она до того не видела. Луси это человек которому с рождения даны богатство влияние и власть. Огромный неуклюжий революционер смотрит на нее с озабоченным выражением на широком крестьянском лице. Касперль же наоборот опустившийся субъект недостойный человеческих условий жизни.

В глазах Луси застыла смерть. Касперль точно это видит. Кайф.

Касперль решительно хватает Луси за волосы а другой рукой за ноги и сворачивает ее в живую петлю состоящую из силы гибкости и обращенной в плоть музыки. Луси верещит от боли. Но то что лезет наружу из этой толкальщицы тележки из этой чемпионки по пышности грудей в первую очередь принадлежит детям беднякам старикам и больным. Плюх. С мордочки Луси Наггет срывается гигантский кус мороженого прямо в святая святых. Папа римский с ужасом замечает это. Все что от нее остается это слизистая оболочка обыденного и всё.