Елена Глушенко - Девушек старше 35 просим не беспокоиться

Увы, ее власть над подчиненными закончилась. Народ застенчиво отводил глаза, но работать отказывался.

Мнением Ксюши никто не интересовался – Ксюша была отрезанный ломоть. Вопрос с банком решился положительно, и с понедельника, 16-го декабря, она приступала к исполнению новых обязанностей на новом месте.

…

Хотя будильник был выключен, привычка, выработанная за много лет, взяла свое: Лёва проснулся в семь утра.

Он лежал в темноте и с удивлением ощущал, что чувствует себя хорошо – ничего не болит, голова ясная, и в ней ни одной упаднической мысли.

Вчера абонентский отдел, за исключением своего начальника, в последний раз вышел на работу. Не было никаких проводов, никаких торжественных речей. Они просто расписались в приказе, получили деньги… и ушли.

Вот так.

Лёва ожидал, что будет чувствовать себя потерянным и несчастным. Однако, вопреки всем ожиданиям, у него было такое ощущение, что ему неожиданно скостили пожизненный срок и выпустили по амнистии. А может, за хорошее поведение.

Он сел на постели и посидел немного, размышляя, что делать дальше. Выбор был волнующим: можно было пойти в кухню и сварить кофе, а потом посидеть с журналом «Total Football», спокойно попивая кофе и никуда не торопясь. А можно было снова рухнуть на подушку, закрыть глаза и покемарить еще с часок.

Он выбрал первое, потому что засосало под ложечкой.

За окном постепенно светало. За ночь опять намело, и соседский дворник остервенело прочищал дорожку к подъезду напротив Лёвиных окон. Голуби на крышке водосточного колодца торопливо клевали разбросанные кем-то хлебные крошки вперемешку с крупой.

Лёва бездумно смотрел в окно. Футбольный журнал, так и не раскрытый, лежал на столе рядом с опустевшей кофейной чашкой.

Послышались шаркающие шаги. Роза Семеновна вышла в коридор и застыла в дверном проеме с телефонной трубкой в руке. Она всегда повсюду носила с собой телефон. Мало ли что.

Лёва смотрел на нее, улыбающийся и абсолютно спокойный.

– Не поняла, – сказала мама. – Ты почему не на работе?

– Нас сократили, – честно ответил он.

– Как сократили? Всех?! – ужаснулась Роза Семеновна.

Она схватилась одной рукой за сердце, другой, которая с телефоном, за стену. Прошла в кухню и медленно опустилась на стул.

Лёва вздохнул и полез в аптечку. Накапал в рюмку корвалол, в чашку налил воды и поставил все это перед Розой Семеновной на стол.

Она проигнорировала и рюмку, и чашку.

– Объясни, что происходит, – потребовала она дрожащим голосом.

Лёва снова вздохнул.

– Да ничего особо смертельного. Просто с сегодняшнего числа абонентский отдел ликвидирован. Вот и все.

И это была чистая правда. Почти.

Он сказал это. Она выслушала и не умерла. А он так боялся! Смешно.

– Почему ты мне ничего не говорил?

– А что бы это изменило?

Роза Семеновна молчала, осмысливая услышанное.

– Хочешь, я сварю тебе кофе? – спросил Лёва.

Она не ответила, поджав губы и напряженно о чем-то думая. Он пожал плечами и пошел к плите варить себе вторую порцию.

– Принеси из тумбочки телефонную книгу, – велела Роза Семеновна через несколько минут.

Голос ее окреп. Она выпрямилась и приготовилась к бою.

– Зачем? – на всякий случай поинтересовался Лёва.

– Надо, – сварливо заявила мать.

Он снова пожал плечами и перелил кофе в чашку. Потом сходил в коридор и принес телефонную книгу.

Роза Семеновна нашла нужный номер и позвонила.

– Здравствуйте! Будьте добры, пригласите, пожалуйста, Василия Андреевича.

Она прикрыла трубку рукой и откашлялась.

– Алло! Вася? Это Роза. Здравствуй, дорогой… Ага, тыщу лет… Нет, Вася, не все в порядке. Моего Лёву сократили… Конечно, ужас… Да только что!.. Нет, дотянул до последнего…

При этих словах она неодобрительно посмотрела на сына.

Лёва с интересом наблюдал за матерью, помешивая пенку.

– Ты вот что, Васенька… Ты подумай, что можно сделать… Да… Да… Вот именно… Только не затягивай… Ага, и сразу позвони… Жду.

И она выключила телефон.

– Значит так, – сказала Роза Семеновна. – Дядя Вася через час перезвонит. Он выяснит, что там у них есть и перезвонит. Ты с ним встретишься, и вы обо всем договоритесь.

Лёва смотрел на мать и улыбался.

Он слушался ее всю жизнь. Всю жизнь! Целых тридцать семь лет он делал то, что считала нужным она.

Да, она заботилась о нем, оберегала его и защищала – от опасностей, от жизни, от себя самого, наконец. Он был сыт всем этим по горло.