Питер Абрахамс: Живущие в ночи. Чрезвычайное положение

Брак Мириам не противоречит закону, но и в его распаде не последнюю роль играют те же идеи, что отражены законодательством. Кеннет не может простить жене, что у нее кожа чуть темнее, чем у него, хотя оба они по официальной классификации считаются цветными.

Читая книгу Рива, видишь, что на юге Африки, как и повсюду, жизнь и быт регламентируются прежде всего не буквой закона, а привычными представлениями, уже укоренившимися в сознании традициями и нормами.

И самое страшное в Южной Африке заключается даже не в том, что правительство делит всех жителей на белых, цветных и черных, а в том, что люди постепенно сами привыкают «думать кожей» — смотреть на себя и на всех окружающих, как на белых, цветных или черных.

Рив дает почти осязаемое ощущение, как запутаны, искусственно усложнены, изуродованы отношения между людьми в его стране — на примере прежде всего цветных, к которым он и сам принадлежит. Рив демонстрирует, как расовые предрассудки и дискриминация разъедают души людей, приводят к утрате человеческого облика. Как многие из цветных выдают себя за белых — и при этом вся их жизнь превращается в ложь. И как они стремятся добиться самоутверждения, даже в своих собственных глазах, — тем, что презирают африканцев.

У Кеннета любимые ругательства: «Черномазый выродок!», «Черномазый негодяй!», «Кафры-коммунисты!» («кафр» по-арабски означает «неверный», «язычник»; в Южной Африке это презрительная кличка для африканцев). Хотя к самому Кеннету белые, должно быть, нередко обращались именно так. Кеннет ненавидит и индийцев: «Эти мерзкие кули, эти проклятые выродки!» Связи Кеннета и Джеймса с белыми проститутками — тоже форма самоутверждения.

Расовые ограничения и предрассудки озлобляют людей, заставляют искать забвения в драках, попонках и разврате — как это делают Кеннет, Джеймс или тот парень в автобусе, который готов броситься с ножом на первого встречного.

К расовым предрассудкам и узаконенной дискриминации присоединяется постоянный страх доносов, слежки, тайных обвинений. Ужас охватывает Руфь Тэлбот, когда она думает, что о ней и о ее любимом агенты политической полиции «знают все».

Зловещий мир, где нет места даже личной жизни, где ухо «Большого брата» все слышит, а глаз все видит, должен был наступить, по предсказаниям английского писателя Оруелла, в 1984 году. Как считают южноафриканцы, в их стране такая обстановка сложилась значительно раньше. Кейптаунский журнал «Контэкт» еще в пятидесятых годах завел на своих страницах серию карикатур о «Большом брате» в Южной Африке, но и на это издание обрушились репрессии.

Пагубное влияние тайной слежки на людей и на общество в целом еще двести лет назад точно и просто обрисовал знаменитый итальянский юрист Чезаре Беккариа:

«Этот обычай делает люден лживыми и скрытными. Кто может подозревать в другом доносчика, тот видит в нем своего врага. Люди привыкают тогда скрывать свои настоящие чувства, а привыкнув притворяться перед другими, кончают тем, что притворяются перед собой. Несчастны люди, дошедшие до такого состояния: лишенные ясных и твердых начал, которые указывали бы им путь, они блуждают, потерянные и колеблемые, по обширному миру сомнений, поглощенные заботой спастись от чудовищ, им угрожающих; они лишены длительных наслаждений, доставляемых спокойствием и безопасностью; немногие наслаждения, выпадающие на их долю, за которые они хватаются жадно и беспорядочно, едва ли утешат их в том, что они жили на свете. Можно ли из таких людей создать бесстрашных воинов, защитников отечества?..»

Неуютно в подобном мире и южноафриканским белым, если они разрешают себе хоть немного задумываться. Судьба мятущегося Браама — тому яркое свидетельство. Да и учитель Альтман неизбежно должен чувствовать себя изгоем в обществе «нормальных» южноафриканских белых.

Рив не рисует лубочно-радужных перспектив, не успокаивает читателя, будто силы добра вот-вот восторжествуют над злом. Его книга ценна своим реализмом. Читатель убеждается, насколько высокие перегородки воздвигнуты здесь между человеческими существам:! имеющими разный цвет кожи. Да и людям одного цвета и одной социальной группы, как Эндрю, Джастину и Эйбу, тоже нелегко договориться друг с другом — настолько сложными стали проблемы этой страны в результате того, что расизм правил делами и помыслами многих поколений.

Оба эти романа уже издавались на русском языке. Роман «Чрезвычайное положение» вышел на английском языке в 1964 году, русское же издание появилось в 1967-м. «Живущие в ночи» — на английском — в 1965-м, русское издание — в 1969-м.