Ричард Рив - Чрезвычайное положение

— А ничего, что мы явимся к Альтману ночью?

— Думаю, ничего. Я уверен, он поймет, что положение очень серьезно.

— Отлично. По дороге надо будет заскочить в Грасси-Парк и взять что-нибудь из одежды.

— Правильно. Миссис Каролиссен — первая остановка.

Казалось, Эндрю почему-то колеблется. Руфь продолжала смотреть прямо перед собой. Эйб пристально взглянул на Эндрю, потом на Руфь — он не мог понять, что произошло между ними.

— Ну как, едем? — спросил он.

— А как насчет нее? — процедил Эндрю.

— Кого ты имеешь в виду? Руфь? Она должна ехать с нами. Разве к ней уже не приходила полиция?

— Они были у нее вечером в понедельник; искали меня. Руфь, тебе придется ехать с нами.

— Я остаюсь в городе.

— Пожалуйста, будь разумной, дорогая.

— Никуда я не уйду из своей квартиры.

— Прошу тебя, Руфь.

— Я не собираюсь прятаться.

Эндрю с мольбой смотрел на Эйба. Руфь сидела с неприступным видом и даже не повернула головы.

— Послушайте, Руфь, — начал Эйб. — Ей-богу, они придут за вами. Если объявят чрезвычайное положение, вас могут упечь на любой срок.

— Право же, я не такая важная птица.

— Они арестуют вас.

— Я не боюсь.

— Дело не в том, боитесь вы или нет. Надо действовать разумно.

— Ну, пожалуйста, Руфь, — снова принялся упрашивать Эндрю, — ты мне очень нужна. — Он почувствовал, как напряжение ослабло и она чуть-чуть смягчилась.

— А если мне вдруг захочется понянчиться с тобой?

— Я жалею, что так сказал. Правда. Ты нужна мне.

Она долго и упорно смотрела в окошко.

— Хорошо, — согласилась она наконец. — Я еду.

— Ну вот что, — сказал Эйб, принимая на себя командование, — мы поедем на вашей машине, Руфь. Свою я поставлю здесь. — Он пошел запереть дверцу машины и вернулся с плащом и чемоданам. — Пересядьте, пожалуйста, краса. вица, и позвольте мистеру Капскому полуострову взять власть в свои руки. — Он через силу улыбнулся.

— Садись со мной, Руфь, — предложил Эндрю.

— Мне вполне удобно здесь, спасибо, — сказала она.

Они ехали по Принц Джордж-драйв в молчании. Эндрю сидел сзади, отвалившись на спинку, и делал вид, что спит. Руфь пристально вглядывалась в бежавшую навстречу дорогу.

— Скажите что-нибудь, — попросил Эйб.

— Что, например?

— О, что угодно, лишь бы не молчать.

— У меня нет настроения разговаривать.

— Ну хватит, хватит. Вы можете не обращать внимания на филистера сзади, но меня игнорировать не следует.

— Вы прелесть, Эйб.

— В самом деле? Вот если бы моя мама так считала!

— А разве она так не считает?

— Лишь в очень редких случаях. Сейчас она, наверное, уже спит и забыла о своем сыне, катающемся по Капскому полуострову.

— Не надо быть таким злым. Я уверена, что она очаровательная женщина.

— Возможно.

— И… и заботливая мать.

— Да, пожалуй, вы правы. Только уж слишком она опекает меня. Иногда мне хочется уехать от нее навсегда.

— Не верю.

— Клянусь богом.

— Вы просто рисуетесь.

И тут началось. Неожиданно впереди возник контрольный пост, и множество фонарей осветило машину. Эйбу пришлось свернуть в сторону и резко затормозить. Перекресток дорог кишел полицейскими. У всех были карманные фонари, а у некоторых на плече висели автоматы.

— Waar die duiwel gaan jy? Куда вы прете, черт возьми? — опросил грубый гортанный голос на африкаанс.

Эйб опустил стекло и высунулся из машины.

— Извините, сэр, мы вас не заметили, — ответил он на чистейшем английском.

— Разве вы не видели фонарей?

— Приношу глубочайшие извинения.

— Выходите!

Эйб не спеша вылез из машины. У Эндрю засосало под ложечкой. Всегда такое ощущение, когда имеешь дело с полицией. Вот и попались. В самые лапы. Двое цветных мужчин и белая девушка направляются вместе бог весть куда, причем один из мужчин в — нижнем белье и в халате белой женщины. Это повлечет за собой уйму объяснений. Луч фонаря скользнул в окно и принялся шарить по машине.

— Выходите все.

Руфь посмотрела на Эндрю испуганным взглядом. Он кивнул, и она последовала за Эйбом. Сам Эндрю решил остаться в машине.

— А ну, вылезай!

Свет фонаря ударил Эндрю в лицо и заставил зажмуриться. У него снова закружилась голова. Крепко держась за ручку дверцы, он вылез из машины. Свежий ветерок с Принсес-Влай привел его в чувство. Он боялся вдохнуть полной грудью — как бы опять не началось головокружение. Не хватало еще, чтобы их стали допрашивать. Он хотел лишь одного — выпутаться из этой истории и поспать. Слишком беспокойной была жизнь в последнее время. К ним подошел лейтенант; его лицо под козырьком фуражки было сурово. Он быстро скользнул по ним взглядом, потом достал блокнот и карандаш. Один из констеблей поднял у него над плечом фонарик.