Ольга Маховская - Зависть как повод для нежности

Такое перерождение на час-другой – дело трудное, требует невероятных усилий, дается нелегко, потому что резонировать приходится с самой дисгармоничной частью человеческой личности . Колоссальная энергия тратится на то, чтобы «отсканировать» и обнаружить перелом, а потом еще гармонизировать его, залатать дыру. Психолог – это своего рода донор. Он отдает свою энергию, фрагменты своей здоровой психики, чтобы восстановить баланс другого, зачастую совсем чужого человека. А это опасно: след чужой беды надолго остается в памяти донора. Он не только отдает все лучшее, он еще и забирает все опасное.

Это похоже на работу земского врача. Ходит по деревням и весям, лечит всех, кто нуждается. Но однажды заразится и погибнет сам. Есть в такой работе общий чеховский радикал. Раствориться в чужом образе и погибнуть от чужой беды.

Чем глубже травма у больного, тем тяжелее последствия для лекаря. Люди вообще травмируют*.

Общение с другими может истощать, если все время общаться на глубоком уровне. Люди, не склонные к взаимодействию с большим количеством народа, избегают поверхностных контактов, не умеют общаться легко и беззаботно. Еще труднее им контактировать сразу с несколькими людьми.

Полина укрылась одеялом с головой, чтобы было теплее. Свернулась калачиком и попыталась уснуть.

Поза зародыша под одеялом должна была помочь собраться с силами.

«Зачем я только встретилась с этой Марией?»

Так себя жалко стало. Что она могла противопоставить этой сильной одержимой женщине, которую невозможно переубедить? В ее позиции, словах, готовности жертвовать жизнью ради брата и требовании ко всем так же принести себя в жертву звучала угроза – приговор если не к смертной казни, то, во всяком случае, к пожизненному заключению для того, кто ослушается, отступится от высоких идеалов.

Стоит только стать на путь жертвенности, потом с него не сойти. Полина опасалась, что с нею это уже произошло. Жертвы требовала мама, которая, якобы воспитывая самостоятельность, использовала дочь в качестве исповедника, погружая ее в свои страхи и проблемы. Она помнила, как мама со слезами на глазах рассказывала ей, пятилетней, о том, что у отца есть другая женщина. «Твой папа целует другую тетю. И может, у них скоро будет новая маленькая дочка…» А после истерики позвонила подруге и сказала:

– Поля еще маленькая, ничего не понимает. Не знаю, как ей объяснить, что мы расстаемся.

Полина удивлялась: что тут понимать? Жили-были папа и мама, любили, женились, родили ребенка, а потом папа встретил другую тетю, и снова: любит, женится, рожает. Она плакала, точно так же, как теперь, спрятавшись под одеялом. Старалась не расстраивать маму еще больше, но не знала, как справиться с бедой.

А потом научилась в одиночестве переживать минуты отчаянной невозможности хоть что-то изменить.

Никто никогда не утешал Полину в ее детском горе. Она носила его, как бомбу, аккуратно, без надежды избавиться, но с желанием выжить. Только однажды, за три года до смерти, бабушка постелила белую скатерть, сервировала стол старинными приборами, усадила внучку и сказала:

– Родная моя, в жизни всякое бывает. Я не всегда смогу быть рядом, когда тебе придется трудно. Но знай, что у меня нет и не будет никого дороже тебя. Я расскажу тебе одну историю, которой никто пока не знает. Если бы у меня была дочка, а не сын, я бы давно рассказала ей то, что пришлось хранить долгие годы. Ты сумеешь сохранить мою тайну?

Полина завороженно кивнула. Было немного страшно. Если у бабушки такие же тайны, как у мамы, ее маленькое сердце не выдержит. Но та успокоила ее:

– Ну нет, ничего ужасного. Это веселая история. Теперь она мне кажется веселой. Забавной. А тогда это было так серьезно. Твой дедушка был замечательным человеком, и, если бы не несчастный случай, его уход, вы стали бы друзьями. Он был бы от тебя без ума! Такой восторженный…

Дедушку сбил автомобиль, когда он ехал на велосипеде на дачу, в гости к своему другу, порыбачить. Бабушкины глаза сияли, стали голубыми-голубыми. Как ясное небо. Хотела бы она быть такой же красивой, как бабушка!

– Но, – доверительно и грустно продолжила бабушка, – до него у меня был еще один мужчина. Ты должна знать об этом, потому что никогда жизнь не складывается идеально. Если слушать свое сердце. Понимаешь? Никогда. В этом нет ничего страшного. Потому что некоторые люди приходят к нам только затем, чтобы вдохновлять. Это наши ангелы. Ангел пронесет тебя над пропастью, океаном, любой бедой. Он никогда не отступит, не бросит. Но он не может быть всегда рядом. У тебя хватит сил самой справиться со всеми бедами… Но когда начнешь слабеть, он придаст тебе сил. Ободрит. А когда станешь старенькой, как я, он проводит. Последним в жизни человек видит своего ангела.