Сергей Елисеенко - Ноль (сборник)

Очнулся я от неприятной сырости между ног. Противное ощущение не давало мне опять погрузиться во тьму беспамятства. Наконец, я открыл глаза. Оказалось, я, порвав все веревки, отполз к дивану, где и лежал сейчас с обоссаными штанами. Видимо, пока я был без сознания, мой мочевой пузырь непроизвольно опорожнился. Хорошо хоть не сработали другие рефлексы, а то валялся бы сейчас с полными штанами собственных фекалий и ртом, полным не переработанной до конца пищи. Поднявшись на ноги и восстановив панораму зрения, я первым делом направился в ванную. Как следует помывшись и надев свежую одежду, я обследовал свое тело на предмет каких-либо видимых изменений. К счастью, процесс адаптации прошел успешно, никаких отрицательных признаков изменения организма я на первый взгляд не обнаружил. Так что сейчас самое время продолжить мое незаконченное обучение. До начала рабочего дня оставалось каких-то пару часов. Успев за это время прочитать еще пару книг, я наведался на кухню чего-нибудь пожевать, а заодно накормить мою невольную подругу Олю. Как оказалось, я сделал это не зря…

Она сидела, прислонившись спиной к холодильнику, и держала в руках столовый нож, готовясь перерезать себе вены. Правда, если бы даже она смогла это сделать, то я без проблем смог бы остановить кровотечение. Несколько прочитанных книг по анатомии и хирургии хранились в моей памяти. Тем более большинство начинающих самоубийц режут вены неправильно, по горизонтали, а залепить пластырем пару небольших разрезов обычно не составляет труда. Правда, свою роль тут играет паника, но все же шанс всегда есть. Поэтому я стоял и смотрел на нее, ожидая, как же она поступит. Вопреки моим опасениям, она, подняв голову, прожгла меня взглядом, полным боли и непонимания. Вот тут меня и пробило, что-то внутри загорелось и закричало: «Спаси ее! Она — твой свет!». Я не понял этих слов, но тело мое действовало быстрее разума. И, наклонившись, я выхватил из ее рук нож, одновременно крепко обняв ее.

— Руслан, почему? Что случилось? Ты изменился… — шептал мне на ухо сбивающийся от слез голос.

Я не знал, что сказать и лишь глупо молчал. Но огонь внутри меня продолжал пылать, и неожиданно я понял, что я — прошлый любил ее. Любил по-настоящему, как только в книжках бывает, и только наркотики не давали им свободы, держа обоих на своем коротком поводке. И вот я — новый понимаю, что тоже люблю эту девушку, а ее взгляд и прикосновения по-прежнему заставляют сердце биться сильнее, а кровь бежать быстрее.

— Олечка, успокойся! Это же я… Не плачь, не надо! Ты же знаешь, как нужна мне, — наконец смог прошептать я.

В это момент я поклялся себе, что во что бы то ни стало вылечу ее от наркотической зависимости.

Пусть для этого мне придется вылить всю ее кровь и наполнить сосуды свежим огнем жизни, но я сделаю это.

— Руслан, обними меня… Скажи, что это ты, а не тот другой, холодный… — снова и снова шептала Оля.

— Это я, твой Русик, — с короткой заминкой сказал я.

Постепенно ее шепот становился все тише, пока, наконец, она безвольно не повисла на моих руках. Я осторожно перенес ее на диван в другую комнату и, аккуратно укрыв одеялом, вколол последние пару кубиков морфия. Пусть эту будут последние капли отравы в ее теле… Просто нужно было, чтобы она поспала хотя бы до вечера, пока я вернусь с моей новой работы. Возможно, сегодня мне удастся найти способ излечить ее. С этими мыслями я, быстро собравшись, выскользнул за дверь и быстрым шагом направился к институту. Поднявшись на нужный этаж, я снова направился в кабинет к Энергию Петровичу.

— О, молодой человек! Рад вас снова видеть. Надеюсь, вы хорошо подготовились к своему первому рабочему дню? Если вы уже готовы преступить к своим прямым обязанностям, то с удовольствием препровожу вас к вашему рабочему месту, — с этими словами он, поднявшись со стула, направился к выходу из комнаты. Прошествовав по довольно длинному коридору, мы вышли в небольшой зал, где посередине стоял стол, напоминающий по форме букву V. В основании стола между двумя черточками находилось с виду довольно удобное кресло приятного серебристого цвета. На самой же поверхности, кроме огромного жидкокристаллического монитора, клавиатуры и мышки ничего не было. В принципе мне большего и не надо было, ведь я должен производить мониторинг, ориентируясь только на виртуальную информацию. Так что всевозможные ручки, карандаши и прочие архаичные атрибуты 20 века мне, собственно, и не нужны.