Кристофер Бакли - Дебаты под Martini

В момент смерти Иисуса: «И вот, завеса в храме разодралась надвое, сверху донизу; и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли…»

Какой бы веры вы ни придерживались, прочитайте эти строки и у вас волосы встанут дыбом. А что вы скажете об этом: «Вдруг занавес в храме разорвался пополам сверху донизу. Земля затряслась, валуны раскололись, могилы открылись. Тела многих святых, что уснули вечным сном, были подняты»?

Первосвященник и фарисеи сказали Пилату, что Иисус «обманщик», и умоляли его «охранять гроб, приложить к камню печать и поставить у гроба стражу». В Новой американской Библии это место звучит, как отрывок из отчета ФБР: они попросили Пилата держать гроб «под наблюдением».

Все это плачевно, но катастрофы нет. А что делать с тем фактом, что два разбойника, между которыми находился пригвожденный к кресту Христос, вдруг превратились в «мятежников»? Рональд Нокс выдающийся переводчик Нового Завета был удовлетворен словом «разбойники». Даже в самом современном издании (четвертом) Нового Завета их называли не иначе как «бандитами». Когда уши нынешнего поколения слышат слово «мятежник», то в памяти тут же всплывают слова — Вьетконг, моджахед, революционер, курд и еще с полдюжины подобных слов. Чего же ожидать дальше: «И они распяли Его между двумя борцами за свободу»?..

Скоро будет напечатано еще одно издание Новой американской Библии. В этом тексте любое упоминание пола будет ликвидировано. Сын Бога избавится от принадлежности к полу и предстанет как Дитя Бога. Нагорная проповедь больше не будет раздражать Национальную организацию женщин, Гринпис или Организацию врачей за социальную ответственность. Мы получим такой эквивалент из Священного писания: «Можете называть меня изгоем, если вам так нравится»; получим солнечные батареи на соборе в Шартре, «Страсти по Матфею» И.-С. Баха в исполнении струнного оркестра Мантовани. Это будет доступно для всех и непонятно никому. Я разгневан.

Этот вопрос мне задала моя дочь Кетлин, когда ей было почти пять лет. Сейчас ей шесть. — Папа, кто такой Бог? Меня прошиб пот. Вопрос был из области экзистенциализма, за ним могут последовать другие: «Откуда мы все появились?», «Что будет дальше?», «Мы будем делать пересадку на другой самолет в Атланте?»

Слава богу, что в ее возрасте в тот день она не спросила: «Папа, что такое презерватив?».

Ее вопрос поставил меня в тупик, хотя с отцом такого не должно было произойти. Я уже заполнил около двадцати заявлений в разные детские сады. Я уже начал откладывать деньги для ее учебы в колледже. Я уже купил ей компьютер, чтобы в 2000-каком-то году у нее не было проблем с работой. Теперь стало ясно, что настало время решать трудную задачу с ее духовным воспитанием.

Но с чего начать? Почти сорок лет я был ярым католиком, но недавно перешел в лагерь скептиков, основой философии которых является фраза «в соответствии с реальностью…», поэтому я просто не знал, как ответить на вопрос «Кто такой Бог?». Я очень хотел, чтобы Кетлин выросла духовно богатой и с истинной верой в Бога. Но это совсем не значит, что я был бы рад, если бы она покинула дом с первым попавшимся представителем секты Свидетелей Иеговы. Как раз наоборот, я бы хотел, чтобы, глядя прямо в глаза этому свидетелю Иеговы, она сказала:

— Вы меня дурачите.

Иначе говоря, ей нужно твердо знать основы Ветхого и Нового Заветов. Кроме того, мне бы хотелось, чтобы она побольше узнала об Аврааме, Моисее и Иисусе вместо знакомства с Барни, Лэмчопом и Томасом «Танком». О них она уже достаточно осведомлена.

Я пошел в магазин и купил «Библию для детей». Изложение прекрасное, иллюстрации очень живые. Все персонажи выглядят аккуратными и респектабельными; никто не изображен неряшливым, даже Голиаф, хотя никто из нас никогда не пригласил бы его на обед. В тексте не упоминается слова «кит». Глава называется «Внутри рыбы», что, на мой взгляд, менее выразительно, чем «Иона и кит». А вот заголовок главы «Чудо!», где римляне находят пустую могилу Христа, из Нового Завета очень удачен, несмотря на то, что звучит немного претенциозно. Зато повествование о Каине и Авеле в книге опущено, что, может быть, к лучшему, так как у Кетлин часто возникало желание убить своего двухгодовалого брата Конора. Ей совсем ни к чему узнавать о братоубийстве.

— Ну что ж, — сказал я однажды воскресным утром, — сегодня мы почитаем Библию.