Кристофер Бакли - Дебаты под Martini

— По рукам, — сказал я.

Хобарт начертил план и прикинул стоимость осуществления проекта. Теперь вышло пятьдесят семь тысяч.

Я несколько раз сглотнул слюну, расслабив тем самым мышцы, и спросил себя, как такое могло получиться. И тут я вспомнил «закон разницы Руша». Уильям Ф. Руш, литератор и обозреватель, сам его вывел, и заключается он в следующем: предположим, вы захотели перестроить гараж под кабинет, и вам говорят, что это будет стоить двадцать пять тысяч долларов. Теперь вы уже точно знаете, что вся сумма составит сорок тысяч. Так вот, разница Руша — это разница между сорока тысячами долларов и реальной окончательной стоимостью ремонта.

Хобарт, я и подрядчики начали переговоры. Мы выдвигали планы, как увеличить полезную площадь помещения и т. д. и т. д. Вспоминая все это теперь, я удивляюсь, что на улаживание этого вопроса было потрачено столько времени, которого вполне бы хватило, чтобы разрешить проблемы Центральной Америки. Переговоры прервались, когда подрядчик предложил за свою работу такую астрономическую сумму, которую постичь мог только Коперник.

Я выписал прощальный чек Хобарту, его итоговый счет составлял около десяти тысяч долларов, и обратился к Люси:

— Мы пытались разрешить проблему при помощи денег, в итоге выбросили на ветер большую сумму. Но проблема осталась, так почему бы нам самим не справиться с ней? Давай уедем на лето куда-нибудь, где прохладнее, например, в штат Мэн.

Люси согласилась, и мы сняли там домик в лесу. Крыша домика была покрыта мхом, а темно в нем было так, что уже в десять часов утра приходилось зажигать свет. Отлично, просто отлично.

Столбик на градуснике дошел до девяноста [121] Соответствует 36°С и замер на этой отметке. По радио сказали, что это самое жаркое лето в Мэне за всю историю, по крайней мере с того времени, как там поселились люди. А люди в Мэне жили всегда. Множество жителей помнят испано-американскую войну, но ни один из них не помнил такого жаркого лета. Когда в середине сентября мы вернулись в округ Колумбия, температура все еще держалась на уровне восьмидесяти [122] Соответствует 32°С .

Однажды я спустился в подвал осмотреть балки и убедиться, что они достаточно крепки, чтобы повеситься, как вдруг меня осенило: а ведь здесь совсем не жарко. «Ага, — сказал я себе, —не надо будет даже устанавливать кондиционер». Внизу было настолько прохладно, что можно было бы хранить гамбургеры, так почему бы не хранить здесь себя? В помещении темновато и сыро, во время дождей сюда затекает вода, прямо как в Венеции. Подумаешь! В худшем случае заработаю небольшой артрит.

Итак, я нашел способ получить прохладное помещение в летний зной. Переделка подвала в кабинет близится к завершению. Мы нашли замечательного подрядчика, который оценил всю работу в сорок тысяч долларов, но похоже, конечный итог — после того как высохнет последний мазок краски, — составит сто пять тысяч. Вы скажете, огромная сумма. Конечно. Конечно, деньги большие. Это в двадцать один раз больше стоимости новой системы. Но таким образом разрешаются проблемы в Вашингтоне. Как вы думаете, почему получается такой большой дефицит? Все будет вовсе не так плохо, если вы научитесь расслаблять мышцы. Попробуйте. Ну, как? Ничего страшного. Просто вы достаете свою чековую книжку и вписываете туда энное количество нулей. Все произошло так быстро, что я и не заметил. Теперь, когда я спускаюсь в подвал, выглядываю из окна и вижу, как с асфальта поднимаются горячие волны воздуха, то ощущаю живительную прохладу и комфорт. Я думаю, что президенту Гарфилду было бы здесь хорошо. Да. Думаю, ему удалось бы выкарабкаться. А сейчас я собираюсь пойти и выпить воды. Врачи посоветовали мне пить много воды, чтобы не подвергаться стрессам.

В поезде, как только я уселся, чтобы написать этот рассказ, мимо меня прошла блондинка в гофрированной юбке чуть выше колен, в чулках цвета слоновой кости, светлых туфлях-лодочках на высоком каблуке, в голубом двубортном жакете, с ниткой жемчуга на шее и золотыми серьгами в ушах. На голове у нее красовался берет. Я подумал, что она села в Филадельфии.

Весь ее вид говорил о том, что она должна была сесть на поезд в Филадельфии. Грейс Келли — героиня всех дискуссий на тему: «Что сексуально привлекательного находят мужчины двадцатого века в своих современницах?», была именно из Филадельфии. В фильме «Окно во двор» есть сцена, где она величаво входит в квартиру Джимми Стюарта в Гринвич-Виллидже в длинной юбке от Эдит Хэд. Я даже не помню, видел ли ее ноги в этой сцене — только одежду и лицо. Теперь вспомним Шэрон Стоун, которая неоднократно скрещивала свои очаровательные ножки в фильме «Основной инстинкт». Две чувственные блондинки современности. Что же тут сравнивать? В сексе, как в архитектуре, чем меньше, тем лучше. Я вспомнил еще кое-что об упомянутом эпизоде из фильма: она вызвала раздражение у Джимми Стюарта. Чего же ему стоило сыграть это!