Кристофер Бакли - Дебаты под Martini

Как и следовало ожидать, эти страны не выдержали давления американского правительства. И каков счастливый итог? Только за первый год рекламы американских табачных изделий в Южной Корее количество курящих среди мальчиков-подростков выросло с восемнадцати до тридцати процентов. Среди девочек-подростков — с двух до девяти процентов. В других странах отмечались те же тенденции.

По подсчетам Всемирной организации здравоохранения, от настоящего времени до конца столетия курение в развитых странах убьет двести пятьдесят миллионов человек. То есть примерно каждого пятого жителя США.

Понятно, что табачная промышленность делает все от нее зависящее, чтобы помочь молодежи сказать курению «Нет». Я распрощался с дамой из Института табачной промышленности, испытывая теплые, но смешанные чувства.

Мой следующий друг работает в Институте пива. Институт Пива! Я пришел к нему сразу же после встречи с главой лобби по крепким спиртным напиткам — Совета по дистиллированному алкоголю Соединенных Штатов Америки. Они ненавидят друг друга, производители пива и крепких спиртных напитков. Почему? Из-за спорного налогового вопроса под названием «эквивалентность». Если одна порция пива и одна порция виски с содовой содержат одинаковое количество этанола, тогда, говорят люди из СДА США правительству, вы должны облагать пиво таким же налогом, каким облагаете нас. И это заставляет пивоваров — особенно Оги Курса — сильно нервничать.

Поэтому я предпочитаю не говорить пивоварам, что общаюсь с перегонщиками.

Мой пивовар — что за парень! Красавец с накачанными мускулами, со всеми накоротке. Называет меня «старик», хотя мы знакомы лишь десять минут. На его рабочем столе лежит последний выпуск «Отчетности о несчастных случаях со смертельным исходом» Департамента транспорта. На книжной полке: глиняные пивные кружки, бутылки из-под пива экзотических марок. На стене: диплом Летней школы по изучению спиртных напитков. Мне ужасно хочется спросить, умеют ли в Летней школе по изучению спиртных напитков устраивать вечеринки. Рядом висит фото с автографом, на котором изображены он, его жена и президент Буш.

Он много работает. Несмотря на один серьезный недостаток. Он терпеть не может летать, а бывали времена, когда ему доводилось налетать до миллиона миль в год. Однажды в самолет ударила молния. Он выпил пятнадцать порций алкоголя, чтобы прийти в себя. После того случая он так боится самолетов, что ему приходится напиваться перед каждым рейсом.

— А это иногда приводит к неприятностям, — признается он.

Он устраивает мне tour d'horizon [86] Обзорная экскурсия (фр.) no миру пива. Картина далеко не безоблачная. Вот уже десять лет, как продажи остаются примерно на одном уровне — нео-прогибиционизм [87] Неопрогибиционизм — политика запрещения спиртных напитков, «сухой закон» на подъеме. Лицемерие цветет пышным цветом. Конгрессмен Джо Кеннеди-второй требует клеить на пивные бутылки еще больше этикеток с предупреждениями. Знаете, когда кто-нибудь из Кеннеди ратует за высокие моральные принципы в отношении алкоголя, ничего хорошего ждать не приходится.

— Мы ежегодно делаем миллионные вливания в безопасность дорожного движения, — говорит он.

А какова благодарность? Никакой, nada, rien, прошло-забыто. Неблагодарные. Мы с ним обсуждаем правительственную «Теорию контролируемой доступности», суть которой в том, что, если товар обложить налогом, покупать его будут меньше. Он цитирует Гиммлера:

— Мы должны избавиться от алкоголя. И добавляет:

— Это не совсем точная цитата.

Я иду вместе с ним на симпозиум по здравоохранению под названием «Здоровые люди! Здоровая окружающая среда — 2000». Мой пивовар говорит, что ему отчасти даже «нравится» присутствовать на этой конференции. Он говорит:

— Это вроде как быть черным на Старом Юге.

Курсируя между производителями алкоголя, табака и оружия, я слышу немало вариаций на ту же тему: они новые парии, ниггеры постмодернистской морали, словом — жертвы. Представитель СДА США, седовласый, почтенный, оскорбленный в лучших чувствах, изображает на лице подобие улыбки, когда его спрашивают о том, какое влияние оказал неопуританизм на его социальный статус, и пожимает плечами:

— Это все же лучше, чем быть колумбийским наркобароном.

Мой пивовар поднимается, чтобы обратиться с речью к полуторатысячному большинству. Те почувствовали вражеское присутствие. Пятнадцать сотен задниц — три тысячи ягодиц — беспокойно ерзают на стульях. Слышится зубовный скрежет. Вот что значит «быть в заднице» — это когда тебя припирает к стенке праведное возмущение. Он им не нравится. Он здесь… лишний.