Анна Шилай - Дар Солнца

Она бросила эти слова и ушла, громко цокая каблуками.

В глаза Насте смотреть я не мог. Кожей чувствуя её горящий взгляд, я подошел к боксу, в котором лежала моя дочь. Такая маленькая, непривычно неподвижная… Доктор, узнав, что я отец, дернулся было, чтобы уйти, но потом все же дал мне её медкарту. У неё в самом деле ничего страшного не было, просто поднялась температура, её сбили и сейчас она спала, восстанавливая силы. Через пару часов её отдадут… не мне — Насте и Денису. Зять стоял позади жены, обнимая её и укачивая, пока она сдерживала слезы. Этой ночью переживаний хватило всем, кроме меня.

— Прости меня, — тихо пробормотал я, приблизившись к ним. — Я… я не знаю, как вымолить прощение.

— Не надо, Матвей. Не вымаливай его у меня. — Настя говорила с хрипотцой и безумно устало. — Попробуй обратиться к сыновьям Марии Валентиновны и её внуку. Расскажи им, почему она не поехала домой, где за ней присмотрели бы и помогли, когда ей стало плохо. Почем она в критическом состоянии. Объясни это им. И — не приближайся больше к Ариадне.

— Настя, я облажался. Знаю, я дебил, но это не относится к Ариадне. Я люблю её и все ещё её отец…

Сестра развернулась ко мне, по-прежнему цепляясь за руки Дениса.

— А это никого уже не волнует. Папа в бешенстве, он просто рвал и метал, когда я позвонила им с мамой, обнаружив Марию Валентиновну. Как только Ариадну выпишут, она передается Абраменко, и ты можешь забыть о ней.

— Не надо, — начал я накаляться. В конце концов, я не специально бросил няню и Ариадну!

— Пока формальности будут решаться, Ариадна будет или с нами, или у Василины Александровны с Иваном Николаевичем, — впервые за это время заговорил зять. — С тобой ей опасно.

Я мог до хрипотцы спорить с ними, но это не помогло бы. Поэтому я просто сел в кресло рядом с палатой, в которой лежала моя дочь, и стал ждать. Хоть чего-нибудь.

Через полтора часа пришла мама. Она едва держалась на ногах, поэтому, мягко отпустив Настю, Денис бросился к ней, подхватив под руку.

— Ну что, как она? — спросила сестра, тоже подойдя к нашей матери. Сзади тихо встал я.

— Операция закончилась успешно. Всё будет хорошо, Катя вовремя подняла тревогу. — Мама села на стул и откинулась на стену. — К ней сейчас нельзя, под дверьми палаты дежурят дети и их жены, так что на время можно расслабиться. — Её взгляд встретился с моим. — Я не говорила им, почему именно тебя не было вчера дома. Не нужно, чтобы на тебя ещё в суд подали. Но, Матвей, с нею в качестве няни для Ариадны можешь попрощаться.

— Я и не собирался настаивать. Нужны какие-нибудь расходы? Я все оплачу…

— Успокойся, — отмахнулась мама. — Её семья сама обо всем позаботится, да и Иван будет держать её под своим надзором. Не все решается деньгами, тебе пора понять это.

— Что тогда я могу сделать? — Чувство беспомощности с головой накрывало меня.

Родственники переглянулись. Сейчас я понимал, что, отгораживаясь раньше, я упустил какую-то ниточку, которая теперь связывала их, и из-за которой я не понимал их теперь.

— Езжай домой и выспись. Чем ты не занимался ночью, глаза у тебя уставшие, — беззлобно произнесла мама.

В этот момент из палаты вышел давнишний Александр Николаевич Трубанько.

— Анастасия Ивановна? — окликнул он.

Настя сразу же подскочила к нему, я — за ней.

— Это я.

— В общем, я осмотрел Ариадну, температура у неё снизилась. Если не подвергать её стрессам в ближайшее время, то выздоровление будет полным.

— Конечно. — Она бросила быстрый взгляд на меня и снова повернулась к доктору. — Мы позаботимся об этом.

— Тогда распишитесь и можете забирать её, — улыбнулся он.

Сестра ушла за дверь, а моего плеча коснулся Денис.

— Езжай домой, Матвей. Дальше мы сами.

— Но Ариадна…

— Мы сами о ней позаботимся.

Он был больше меня в плечах, ростом так же не уступал. Я мог, конечно, устроить драку, прорваться вперед — но Ариадне это было нужно в последнюю очередь. Так что мне ничего не оставалось, как наблюдать, как мою девочку уносят, пусть родная, любимая сестра, её хороший, заботливый муж и моя мама, которая всегда была на моей стороне, — но не я. Я больше не был им нужен. Я проиграл.

Телефон молчал весь день. Я то слонялся по квартире, рассматривая фотографии Ариадны, которые так и не сняли со стен, то забывался коротким сном, наполненным плачем девочки, то пялился в экран ноутбука, но нифига там не видел — и никто не позвонил мне. Ни родители, хотя бы даже для того, чтобы вновь рассказать, что они обо мне думают, ни сестра, за тем же, собственно, ни друзья — без понятия, известили ли их, или это просто так совпало. Дарина тоже не звонила. А я как-то и не ждал. Хотя нет, ждал, конечно, но ей повезло — позвони она, я бы на ней сорвался — я ведь хотел уйти, а она меня удержала. Пришлось перенести встречу с Абраменко, сказал, что Ариадна заболела и я с ними свяжусь. Или мой отец. Или кто-то ещё.