Анна Шилай - Дар Солнца

В голову неожиданно пришла мысль, что дорогая мамочка может рассказать о моем предполагаемом отцовстве Насте, и я за раз затянул треть сигареты. Старшей сестренке только дай повод поучить меня жизни…

Позади раздались шаги Марго.

— Я позвонила Василине Александровне, — заговорила она. — Она скоро приедет. Да, она в шоке, — предвосхитила мой вопрос девушка. — Но ничего такого уж страшного я в разговоре с ней не заметила.

— Ты — нет, — фыркнул я, оперевшись на подоконник.

— Матвей, хватит видеть во всех врагов. Она твоя мать, она хочет помочь тебе.

— Ага. Ну а отец?

— Он в отъезде, но Василина Александровна будет держать его в курсе дела. Как только он будет в городе, сразу же даст знать.

— Марго, я надеюсь, Насте ты не звонила? — решил уточнить я.

Маргарита закусила губу, медля с ответом, и в моей голове начал закипать вулкан. Клянусь, это последний раз, когда я разговариваю с ней!

— Я не до такой степени тебя ненавижу, дорогой, — наконец произнесла она. — Ей я не звонила, поэтому пока можешь не обмачивать штаны. Потерпи до приезда мамы.

Дышать стало как-то полегче, дракон снова впал в спячку, а я с отрешенным удивлением понял, что смял сигарету в руке и она уже довольно ощутимо жжет мне кожу.

— Она плачет, — обратила внимание Марго. — Девочка, которую ты спрятал от глаз подальше в другую комнату — она плачет.

Я прислушался — верно. Блин, даже когда у Насти родился сын, я старался не попадать к ним домой в те часы, когда он бодрствовал — мне больше нравился вид племянника, мирно спящего в кроватке. Что мне с ней теперь делать?

— Ты мне поможешь? — с ноткой отчаяния спросил я у подруги.

— Вот так бы сразу, — улыбнулась она. — Идем, отец-героин.

— Я побуду тут, — сказал Тима. — Вы и вдвоем справитесь, я думаю.

Когда мы уезжали из клиники, Людмила с собой мне дала упаковку подгузников, несколько запечатанных влажных салфеток и бутылочку со смесью, сказав, что её хватит на несколько часов. Чувствую, что она недооценила аппетиты ребёнка — мы ещё часа нее пробыли дома, а она уже чего-то хочет.

— На самом деле, Матвей, это даже довольно мило, — приговаривала Марго, пока мы шли к комнате, в которой верещала девочка. — Со временем к грязи и неприятным моментам привыкаешь, и вперед выходит тепло и нежность общения с эти маленьким существом, которое радо тебе, которое любит тебя. Поверь.

— Знаешь на личном опыте? — усмехнулся я.

— Нет, конечно. Но я побольше твоего видела маленьких детей и слышала мнение их родителей.

— Не хочешь обрадовать Тиму вашим таким же?

— Ещё нет. И не будем об этом. — Марго распахнул дверь в комнату, тем самым поставив точку в назревающем щекотливом разговоре.

Меня всё больше настораживала навязанная мне дочка. Она странно реагировала на меня, я уже говорил, что стоило мне повысить голос, она начинала кричать. А сейчас я обратил внимание, что стоило мне войти в комнату, как она наоборот успокоилась. Может, не совсем, но так дико орать, словно её придавило диваном, перестала, сменив вопль на жалобное похныкивание.

— Чувствуешь, что папа пришел? — Спорю, Марго это сказала, чтобы подразнить меня.

Я несильно толкнул её локтем в бок и опасливо приблизился к корзине — она всё ещё лежала в ней.

— И что мне делать дальше? — спросил я.

— Ну, попробуй погладить её. Возьми на руки.

— Нет, на руки я её брать не буду.

— Она тебя не укусит, — закатила глаза девушка, но, увидев твердость решения на моем лице, вздохнула и протянула к ней руки. — Так, посмотрим. Как я и думала, нужно сменить подгузник.

— Да ты издеваешься!

— Слушай, Матвей…

— Ладно, не начинай, — помрачнел я, бросил полный злости взгляд на ребёнка и полез в пакет с дарами Людмилы.

За это время Марго раздела её, сняла испорченный памперс и свернула его в неприятно пахнущий комочек.

— Идем, помоем её, — велела она, подхватив девочку и направившись вон из комнаты.

— Давай за одно и утопим, иначе я сейчас сдохну от этого, — предложил я, покорно последовав за ней.

— Я прикрывать тебя на суде не буду, — отпарировала подруга, кое-как оттолкнув дверь ванны. — Включи свет.

Лампочки неярко ответили помещение, отразившись в хрустальных подвесках у зеркала, резанув мне глаза. Почти наощупь я открыл кран и поискал чистое полотенце — не совсем дурак, знаю, что моим младенца Маргоша отмывать не будет.

— А она совсем не тяжелая и маленькая для своих трех недель, — сказала Марго, рассматривая тельце. — Как думаешь, может, недоношенная?