Олег Красин - Дети Метро

— Мне звонил Вадим. Рассказал о вашем разговоре. Любопытный базар! Хочешь меня запалить, сдать хозяевам? Учти, что я им убытков не принес.

— Maybe, maybe (англ. «может быть»). Хотя, как на это взглянуть. Я сомневаюсь, что они разрешат тебе дальше использовать их площади бесплатно. Плати, как арендатор или субарендатор и всё будет окей.

— Слушай Макс, — язык Стаса начал заплетаться после второй, наполовину выпитой бутылки водки, — я не сильно их напрягаю. Хрен с ними, уйду! Хотя нет, стоп! Ты же меня не сдашь, брат? Мы же друзья! Зачем тогда уходить?

Растрепанная голова Гусарова с торчащими в стороны рыжими волосами, пьяно покачивалась — он пытался себя контролировать, говорить трезво, но глаза его выдавали. Взгляд карих глаз сделался неуловимым, текучим, беспокойным. Такой взгляд обычно бывает у крепко выпивших людей, которые ошибочно считают, что контролируют себя полностью, что окружающие не замечают их опьянения. Максим, как и Гусаров, тоже почувствовал, что его разбирает хмель.

Стас вновь заговорил горячо и громко.

— Я тебе вот что скажу, Макс, хочешь поиметь долю, небольшой процент, потому как в деле подвязано много людей? Или кэшем сразу?

— А о чем речь? За сколько хочешь соскочить?

Гусаров скорчил недовольную гримасу, с обидой поглядывая на приятеля.

— Я что у тебя на крючке? Ты чего такой жесткий? Мягче, Макс, мягче!

— Это я так болтанул, без обид, — попробовал отыграть назад Максим, Стаса он злить не хотел.

— Окей! Я думаю… — пьяные глаза Гусарова пошарили по столу, он хотел, как в американских фильмах взять бумажку и написать на ней компромиссную сумму, но кроме мелких салфеток на столе ничего не было, — хрен с ним, — сказал он, — три лимона тебя устроит?

— Три? — Максим закашлялся, потом сказал осипшим голосом: — Слушай, Стас, по моим прикидам ты за это время наварил около пятнадцати.

— Побойся бога, Макс! Мне надо делиться, платить людям, разные расходы.

— Эту цифру я тебе назвал со всеми твоими расходами, всё уже подсчитано, чувак! — Максима начала разбирать злость.

Пожалуй, зря он сейчас согласился на этот разговор, если бы позднее, как он и хотел, они столковались бы без глупых идиотских споров, а теперь вот надо сидеть и слушать несерьезный лепет Стаса. Но тот неожиданно начал сдавать.

— Значит, не любишь считать бабки в чужих карманах? — спросил он раздраженно. — Три с половиной!

— Five (англ. «пять»)! И торг здесь неуместен, как говорил Остап Бендер.

— Это сколько? Блин, завязывай со своим английским, когда я бухой мне не в кайф сидеть и напрягаться с переводом!

— Хорошо, пять лимонов.

— Ты чё, Макс, краев не видишь? Не борзей! Максимум четыре и всё, больше не могу, даже если бы и захотел. Это дедлайн или дедпойнт, тьфу, запутался уже.

— Можешь, Стас, можешь! Я по твоим глазам вижу, что можешь. Четыре с половиной и будем в расчете — продолжал давить Максим, чувствуя, что Гусаров поддается. Пьяные люди обычно не стойкие, а Стас хорошо выпил.

— Короче, Максим, четыре с половиной. Окей, согласен! — сказал он, выплевывая зубочистку. Та отлетела далеко и упала на коврик.

За соседним столиком пожилая дама с недовольным лицом укоризненно покачала головой, однако Стас даже не посмотрел на неё. Что же, дальше давить на приятеля не имело смысла — тот, действительно, вряд ли мог дать что-то сверх той суммы, о которой они договорились. Поэтому Максим немного дольше, чем нужно посмотрел на развалившегося на стуле Стаса, словно контрразведчик, пытающийся выведать тайны заброшенного агента, а потом довольно улыбнулся.

— Замётано!

— Тебе как удобнее, безналом или кэшем? — деловито поинтересовался Стас, поскольку, видимо, смирился с неизбежностью дележки. Он вновь обрел самоконтроль, словно прозвучавшая сумма его отрезвила.

Максим подумал, что с наличкой могут возникнуть сложности — она вызывала повышенный интерес и у полиции, и у бандитов, и потому ответил так, словно был искушенным в получении откатов чиновником, неоднократно бравшим взятки и знавшим как минимизировать риски:

— Давай безналом, чтобы не спалили.

— Слушай, а зачем тебе столько? Что-то хочешь взять? Погоди, угадаю, — Стас немного помедлил, пытаясь сообразить, куда его коллега может направить финансовый поток, но мыслительный процесс сейчас, в таком состоянии, был чертовски затруднен и тогда он выпалил: — «Бентли» или «Ламборджини»?

— На «Бентли» и «Ламборджини» бабок не хватит, «Хаммер» возьму подержанный, — усмехнулся Максим, — поеду до офиса, как в танке — все по сторонам будут шарахаться!