Станислав Сенькин - Совершенный монастырь. Афонские рассказы

В этом рассказе уже сказано много слов о добронравии Марчела. Но при всех его добродетелях была у него одна серьезная проблема. Еще в миру он с трудом справлялся с обуревающими его блудными помыслами. Отец, который был и духовником Марчела, часто бранил и наказывал его за нечистоту. Марчел с подросткового возраста боролся с этими помыслами и за долгие годы борьбы успел их возненавидеть. Это было одной из причин, по которой он не женился, а ушел в монастырь, и именно на Афон.

И правда — в монастыре ему стало легче. Женщин здесь не было, пост и постоянное недосыпание делали свое дело. И самое главное — помогала молитва, которой учил Марчела игумен. Старец говорил, что молитва — главное лекарство для души: «Молись непрестанно. Когда работаешь, когда поешь на клиросе, когда ешь — молись непрестанно. Если будешь так делать, с годами придет навык. Тогда и во сне будешь молиться. Если в сердце твоем поселится непрестанная молитва, демоны не смогут и близко к тебе подойти, как волки к огню».

Марчел пробовал молиться непрестанно и старался не забывать об этом основном завете святых отцов, но пока что у него ничего не получалось. Мало того, что блудные помыслы продолжали его мучить, к ним прибавилось множество других помыслов. Когда он стоял на молитве или пел в храме, его ум смущался от обилия совершенно ненужных мыслей. Наконец он ясно понял, что не является хозяином самому себе. Помыслы быстро осаждали его ум, как неохраняемую крепость, врывались в его голову, устраивая там разбойничий вертеп.

Братья говорили, что это, в общем-то, нормальное дело. Даже опытные монахи часто блуждают в своих помыслах во время молитвы. Но Марчела не могли успокоить их слова, у него появилось чувство вины, которое все росло по мере того, как он пытался побороть свои помыслы. От этого Марчел становился с каждым месяцем все более угрюмым. Игумен скита решил не утешать послушника, рассудив, что столь серьезный подход к борьбе с помыслами рано или поздно обязательно принесет свои плоды.

Когда Марчел говорил духовнику на исповеди о своих помыслах, они отступали на какое-то время, но потом начинали мучить его с новой силой. Послушник стал частым гостем в монастырской библиотеке и прочел много святоотеческих книг на эту тему, пытаясь разобраться в том, что с ним происходит. Но вместо этого он еще больше запутался. Он пребывал в смущении и сомнениях.

Марчел, бывало, подходил к игумену по несколько раз за день, из-за чего по скиту начали ходить слухи, что Марчел доносчик. Хотя тот, согласно с писаниями святых отцов, просто исповедовал духовнику свои помыслы.

И вот однажды во время такой исповеди между игуменом и послушником произошел важный разговор. Марчел увидел, как старец прогуливается в оливковом саду, понурив голову, подошел к нему и принял благословение:

— Отче, меня страшно донимают нечистые мысли, они не только мешают мне думать о святых вещах, но и отравляют все мое существование. Вы об этом прекрасно знаете, я исповедую вам помыслы не первый месяц! Но я не получаю никакого облегчения, хотя святые отцы пишут, что исповеданный помысел более не должен мучить послушника. Как же это понимать? Неужели я делаю что-то не так?

— Нет, чадо! Все верно, ты правильно делаешь, что исповедуешь помыслы, — игумен похлопал его по плечу. — Не унывай… Игумен улыбнулся и, опираясь на старый посох, побрел к калитке.

Но Марчел не успокоился, а пошел вслед за игуменом и опять спросил:

— Но тогда почему я не пребываю в покое, как пишут святые отцы, а продолжаю смущаться и скорбеть?!

Игумен остановился и задумался:

— Марчел! Быть может, пока Богу угодны твои терзания и мучения больше, чем покой. Надо терпеть… Как знать, может Господь желает, чтобы ты сейчас мучился, чтобы, когда придет освобождение, ты ценил его и понимал, Кому ты этим обязан.

— Конечно… — послушник нахмурился. — Выходит, я не понимаю святых отцов. В одной книге так написано, в другой — совершенно иначе. Быть может, мне вообще не следует их читать?

Игумен рассмеялся:

— Эх, Марчел, я состарился в монашестве, да и то не дерзаю думать, что понял все, чему учат отцы. Но читать надо. Правда, не все подряд. Сейчас тебе лучше почитать преподобного Кассиана Римлянина. Чтобы правильно духовно развиваться, лучше спрашивай у меня, что читать. Пока ты молод, тебе нужно духовное млеко, а вот когда придешь в меру возраста Христова, тогда будешь питаться и твердой пищей.

— Хорошо, отче… — Марчел выглядел беспомощным и даже жалким. Было видно, что послушник близок к унынию — матери всех страстей.