Лайонел Шрайвер - Мир до и после дня рождения

Ей необходимо что-то придумать, вообразить картинку, которая помогла бы ей расслабиться, в противном случае все затраченные силы принесли бы больше пользы для чистки унитаза в туалете. Тем не менее стремление представить мужчину оставило ее равнодушной. Каким-то образом секс с Лоренсом и постоянное мелькание перед глазами его обнаженного тела по дороге в ванную комнату притупило реакцию на голого мужчину. Обнаженное тело перестало быть экзотикой, следовательно, не вызывало бурных эмоций, ее реакция была такой же, как после созерцания руки или пальца. Впрочем, существовала одна дверь, открывать которую Ирина запрещала себе уже много недель. Она заперла ее и, возможно, даже замазала штукатуркой, чтобы не было видно и маленькой щели, побуждавшей к порочным действиям. Неужели сейчас она стоит прямо перед запретной дверью?

Дать себе разрешение войти означало поступить очень, очень плохо — подобные действия имели бы смысл только в том случае, позволь она себе стать плохой, — Ирина решила сконцентрировать воображение на том, что за последние годы жизни с Лоренсом могло стать для нее хорошим подспорьем: раскрывшиеся половые губы, к которым она мысленно припала ртом. Даже в состоянии алкогольного опьянения в уголках ее памяти вечно жило беспокойство, связанное с этой фантазией, не только волновавшей ее, но и смущавшей. Она не имела ничего против таких людей, но никогда не считала себя лесбиянкой и, уж конечно, не могла представить, что способна влюбиться в женщину. Кроме того, она даже не понимала смысла этого новомодного увлечения.

В молодые годы ее интерес к пенису граничил с нимфоманией. Стоило ей представить себе свидание с любительницей оральных ласк, как тут же она видела себя стоящей одетой и смущенно разглядывающей странную женщину, мучительно пытаясь завести разговор об оформлении гостиничного номера. Возможно, из чувства долга она попыталась бы поцеловать ее, не разжимая губ, что непременно показалось бы слишком мокрым и мягким, схожим по ощущениям с прикосновениями к переваренной бамии. Поспешно собравшись, она попрощалась бы и извинилась бы перед этой милой леди за то, что совершила ужасную ошибку.

Фантазии уносили ее дальше, перед глазами пронеслись размытые изображения гениталий, без тел и лиц. Постепенно она наконец стала погружаться в состояние, которое можно счесть возбуждением, но ее задумчивость прервала мысль, неожиданная, как объявление на Северной ветке: она представляла саму себя. Лоренс, открытый любому предложению в физическом смысле и одновременно закрытый в любой другой сфере жизни, превратил их секс в скучную рутину, а потому сексуальная вселенная Ирины Макговерн уменьшилась до просто существования Ирины Макговерн. Точка.

Этого оказалось достаточно. Внутри влагалища что-то дрогнуло и расслабилось. Не было никакого оргазма. Была остановка, прерванное действие, словно поезд метро качнулся и замер под Темзой. Ирина озадаченно оглядела спальню и перевела взгляд на спущенные до колен джинсы. Она рывком натянула их и застегнула молнию — вот так вот. Оргазм не наступил, но с полуденным развлечением было покончено.

Странно, насколько досадным оказался результат. За всю долгую жизнь Ирина ни разу не оставалась не удовлетворенной своей попыткой расслабиться, хотя впервые пробовала мастурбировать в возрасте четырех лет. Как странно, что с возрастом она теряет эту способность. Может, у нее проблемы с визуализацией, но лесбийская фантазия казалась ей поблекшей, истасканной, как эти джинсы из секонд-хенда. Все со временем изнашивается.

Слишком встревоженная, чтобы вернуться к работе, Ирина решилась на прогулку через Лондонский мост в центр города. Она привычно поцокала языком, минуя скрытые лесами дома, в которых в скором времени появится элитное жилье, и окинула взглядом груды шлакобетонных блоков. Таких домов стало появляться в Боро все больше, а они так безжалостно разрушали диккенсовскую атмосферу района. Едва увернувшись от грузовика на Тринити-стрит и вскочив на тротуар, Ирина высказала все, что думала об отвратительной манере вождения в этом городе. Лондонцы возмутительно относятся к пешеходам, поэтому, думая, что идете на соседнюю улицу, вы можете оказаться гораздо дальше — на небесах.

Желание размышлять постепенно покинуло Ирину. Появившийся в поле зрения автобус поразил ее, словно пришелец из космоса — весь покрытый изображениями распутниц, предлагающих различные товары. Почти каждая рекламная кампания тем или иным образом имеет отношение к сексу, Ирина за всю свою жизнь так и не смогла понять почему. Эти движения вперед-назад известны с древности и ни для кого не секрет. Что же в этом такого? Там и тут попадались обнимающиеся парочки, увлеченные исключительно телами друг друга, и она задавалась вопросом: почему бы им не отправиться в Имперский военный музей или библиотеку, почитать материалы по грузинской архитектуре?