Кихару Накамура - Исповедь гейши

Между тем становилось все чаще неприятно, что молодые гейши совершенно не понимали по-английски. Нередко случалось, когда чуть ли не каждый вечер к нам приглашали американских гостей. Разумеется, они были гостями японцев…

В Киото и Осаке жило много богатых выходцев из Китая и Кореи, чьи страны относились к державам-победительницам. Эти господа-победители, как мы их величали «ки» и «ко», немилосердно сорили деньгами. В Симбаси же, напротив, у нас почти не было китайских или корейских посетителей.

Японские правительственные чиновники, а также промышленники часто приглашали гостей из штаба американской армии и высших чинов восьмого армейского корпуса в Йокохаме.

В это время стали все больше разрастаться слухи о связях крупных американских военных чинов с гейшами.

Эти дамы каждый вечер на свои выступления приходили в сопровождении бойфрендов, т.е. возлюбленных. Когда им нужно было возвращаться домой, те звонили, чтобы их забрали.

«Им больше не нужны наши услуги», — горько усмехались рикши.

У жаровни в комнате такой гейши сидел голубоглазый полковник в стеганом домашнем кимоно из крепдешина, накинутом им наизнанку, как подобает хозяину дома. Молодые хакоя и рикши часто посещали такие места. Ведь им каждый раз доставалось от полковников две пачки сигарет «Лаки страйк».

Гейши, у которых был американский бойфренд, не обладали в должной мере знанием английского языка.

Одна из гейш была возлюбленной фотокорреспондента журнала «Лайф», тогда как другая влюбилась в молодого американского журналиста, забросила занятие гейши и жила с ним в небольшом снятом домике у моря.

Она была моей хорошей знакомой. Американский журналист и она по-настоящему любили друг друга. Мне нравилось, что та бросила свое занятие, чтобы разделить с ним тяготы жизни (удивительно, но они остались вместе, он стал заведующим корпунктом, а ее считали идеальной женой). Тогда гейша, чей покровитель был высоким военным чином, который обеспечивал ее всем необходимым, привозил и забирал ее обратно с выступлений на редком в ту пору американском автомобиле с отоплением и кондиционером, пользовалась большим уважением, нежели та, что жила с неизвестным журналистом. Я никогда не испытывала особого уважения к таким особам, как и не завидовала им. А в этих двоих мне нравилось то, что они по-настоящему любили друг друга.

Между тем в Симбаси пришли к мнению, что молодые гейши должны хоть немного подучиться английскому языку, поскольку число американских гостей непрерывно росло. По просьбе Оюми я два раза в неделю давала уроки разговорного английского в здании правления союза гейш. У меня был свой особый метод, поскольку я на собственной шкуре испытала, что при обычном преподавании языка не многому научишься, когда тебя пичкают одной грамматикой. Конечно, я давала основные правила, но дополнительно заставляла своих учениц заучивать многое наизусть, как при разучивании песен.

Примерно через шесть месяцев стали поговаривать, что у тех, кто принимал американских гостей в Симбаси, поубавилось забот, так как все гейши стали понимать по-английски. Молодые девушки схватывали знания на удивление быстро. Я считаю, что их слух оказался тренированным благодаря исполнению нагаута, киёмото и токивадзу. Особенно быстро продвигались в учебе исполнительницы киёмото. Даже сегодня я не могу найти этому объяснения.

Итак, я каждый вечер участвовала в банкетах в качестве переводчицы и днем учила разговаривать по-английски. При этом я сама узнавала для себя очень многое.

Постепенно стало известно о моем возвращении, и, когда другие чайные заведения испытывали затруднения с приемом иностранных гостей, оттуда обращались в «Юкимура». Скоро отовсюду пошли просьбы о помощи: «Кихару, не могла бы ты как-нибудь прийти к нам?»

Как это случалось и до войны, меня просили прийти в Янагибаси и Акасака.

— Мы должны приходить на выручку друг другу, так что отправляйся туда. Увы, я не имею права держать тебя исключительно у себя, — говорила в таких случаях владелица «Юкимура». Хорошо, что она проявила такое понимание. Как моя хозяйка, она могла бы запретить мне посещать другие чайные домики, и я ничего не могла бы на это возразить. Однако она поощряла меня, чтобы я посетила по возможности больше чайных заведений, поскольку везде были иностранные посетители и там часто не знали, что делать.

— Ну да, я понимаю, иностранные гости… ступай и помоги по возможности всем. — Я от благодарности чуть не плакала.