Индия Найт - Почему ты меня не хочешь?

Вторая бутылка вина допита. Луиза вытягивает шею и рассматривает Тоби со всех сторон.

– Лу, ты что делаешь? Пытаешься заглянуть, сильно ли у него там оттопыривается?

– Да, – серьезно отвечает она, – но мне ничего не видно.

– Это потому что...

– Я рада, очень рада, что мы с тобой познакомились, – говорит Луиза. – И очень рада, что мы подружились. Но думаю, ты слишком много внимания уделяешь размеру. Нет, в самом деле. Вот Том – пусть он и не самый большой из них, но с ним бы я в любой момент уединилась. Наверное, это потому, что я знаю его лучше всех. – Она задумчиво вздыхает. – Нет, конечно, не в реальной жизни, но мне кажется, я знаю, что он за персонаж. В этом вся изюминка этой программы, на нее подсаживаешься, как на сериал.

– Луиза! Его зовут Томас, а не Том. И он ужасный зануда. К тому же он плаксив. Ненавижу, когда у мужчины такие круглые рыбьи глаза – почти уверена, у него какая-нибудь базедова болезнь. Потом, по нему видно, что через пару лет его разнесет вширь. Джеймс по крайней мере тебе скучать не даст. Он – щеголь, этакий Бонд, Джеймс Бонд, ненасытный. Он просто маньяк.

– Мы бы делали это сзади, – как бы между прочим говорит Луиза. – В смысле, мы сТомасом, поэтому его круглые глаза нам не помеха. Наверное, – добавляет она и осушает последний бокал вина. – А ты бы выбрала Гордона, да? Из-за его размера?

– Кто такой Гордон?

– Да вот он, в зеленом.

– Ни за что! Нет! – Да.

– НЕТ.

– Ну, во всяком случае, он большой, твердый и пульсирует.

– Перестань меня смешить, детей разбудишь.

– Не могу поверить, что ты бы стала с Гордоном, – продолжает Луиза. – Развратница.

– Да не стала бы я с Гордоном. Вот уж что меня удивляет, так это ты с Томасом. Как выпучит на тебя свои глазищи – ужас. Луиза, ты меня разочаровала.

Мы сидим в дружеском молчании, допивая последние капли вина.

Через какое-то время Луиза говорит: – Вот мы с тобой, две женщины в расцвете лет, сидим тут и обсуждаем возможность секса с Паровозиком-Томасом< Паровозик Томас – главный герой популярной серии книжек для детей английского писателя Уилберта Вире Одри, по которым снят мультфильм. > и его друзьями. Стелла, тебе не кажется, что нам надо чаще бывать на людях?

Если раньше моя личная жизнь была фактически мертва, то теперь я с восторгом замечаю, что на некогда девственно-белых страницах моего ежедневника синеет несколько заметок о назначенных встречах. Конечно, ничего особенно увлекательного, но на безрыбье... При желании я могла бы даже запланировать ужин с Уильямом Купером – он оставил Фрэнку несколько сообщений, но желания встречаться с этим старым бледным членом у меня нет. До сих пор от ужаса волосы по всему телу дыбом встают и подмышки чешутся, как только вспоминаю, что Купер касался меня во всех местах. К тому же Фрэнк сказал, что всякий раз, разговаривая с Купером, давился от смеха, и, наверное, тот слышал, как Фрэнк хрюкает, подавляя смешок (“прости, Стелла, ничего не мог с собой поделать”). Так что старому тигру не на что рассчитывать. Ррррр. Гадость какая – даже думать о нем противно.

И вот я с легким сердцем вприпрыжку бегу к телефону – кто-то позвонил в одиннадцать утра. Легкость в ногах и на сердце объясняется следующим: а) моя личная жизнь пробуждается от долгой зимней спячки; 6) вчера Луиза сообщила мне преприятнейшее известие – Янгста, также известный под именем Адриан, попросил у нее номер моего телефона. На что я ответила: “Неплохо”, а Луиза добавила: “Очень даже неплохо” – и спросила, не интересуют ли меня его возраст и фамилия. Я сказала, что нет, поскольку женщина, мечтающая сделать это раком с Паровозиком Томасом, просто не может дать дельного совета по части мужчин.

И потом, меня совершенно не волнуют ни его фамилия-имя, ни возраст. Главное, что он симпатичный, по крайней мере если его побрить; вероятно, обладает хорошим чувством юмора, и с ним не соскучишься, он ведь такой знаток молодежной моды. Я все время твержу Фрэнку, что нужно не отставать от времени, следить за модой. На что он неизменно отвечает: “Мечтать не вредно”. (Это обычно после того, как я прошу его втолковать мне, почему облитые краской и прибитые к полу джинсы считаются столь же большой эстетической и культурной ценностью, как, например, картины Вермеера. Я и с Домиником часто спорила на эту тему.)

Да, возможно, я ничего не понимаю в Молодых (сорок – это молодой?) Английских Художниках, но зато готова попытаться развить у себя вкус к музыке Янгсты. Хотя, честно признаться, вчера я слушала его шоу по радио и не поняла ни слова из того, что он говорил. Он изъясняется на каком-то неизвестном мне диалекте. Может быть, я просто слушала вполуха, поскольку одновременно играла с Хани. С музыкой у меня вообще дело швах, поскольку я выросла на Джонни Холлидей, Клоде Франсуа и Сильви Варган. (Мой любимый Клод, или, как его называли, Кло-Кло, умер от шока после удара током, когда засунул в ванну подключенный фаллоимитатор. По-моему, в день его похорон был объявлен национальный траур. А двое других теперь уже нянчат внуков, но все еще молодцы. Так что рок-н-ролл жив!) Но он – в смысле, не призрак Клода с вибратором в заду, а Янгста – наверняка смог бы мне втолковать все тонкости современной музыки за ужином в каком-нибудь французском ресторане. Все-таки имя у него французское – Адриан, – еще одно очко в его пользу.