Жеральдин Бегбедер - Спонсоры. Нет проблем, или Небольшие трансбалканские хроники из страны спонсоров

— Естественно, при условии, что его брат будет кинооператором, — очень серьезно подтверждает Клеопатра.

— Хм-хм, почетный президент Черногории, почетный президент Черногории… — бормочет Ален и выпивает до дна свой бокал «Вранака».

И конечно же, случается то, что должно было случиться. То ли дело в переживаниях, то ли в жаре, а температура перевалила уже за сорок, то ли «Вранака» оказалось многовато, то ли сигары пахли слишком сильно, от них и впрямь можно было задохнуться, — что бы ни было причиной, Алену вдруг становится плохо, и он начинает блевать. Фонтаном. В одно мгновение он заблевывает весь стол, мало того — уделывает Клеопатру, Большого Босса, Мирослава, контрабандистов, промышляющих нефтью, шоколадом, кофе и не знаю чем еще, после чего падает в обморок. Глубокий. Полная отключка.

Тут все начинают суетиться вокруг стола. Одни официанты торопятся скорее всё и всех отчистить, другие быстренько уносят бездыханное тело Алена в помещение с кондиционером, где с помощью холодных компрессов и кусочков льда удается вернуть его к жизни, а на террасе в это время Большой Босс, Мирослав и Клеопатра, кое-как вытершие физиономии и костюмы салфетками, пытаются убедить контрабандистов, промышляющих нефтью и всем остальным, поддержать наш проект, стать нашими партнерами — словом, помочь нам деньгами и собственным криминальным опытом в постановке «Хеди Ламарр».

В довершение всего на мой мобильник звонит Жан-Ми, личная ассистентка нашей звезды Джереми, и приглашает Francuzi полетать вместе на геликоптере.

Я от растерянности соглашаюсь.

— Да-да, — бормочу я, — почему бы не полетать? Давайте полетаем.

Четверть часа спустя вертолет садится на специальную площадку позади отеля, и Francuzi , на глазах оцепеневших Большого Босса, Мирослава, Клеопатры, а также контрабандистов, промышляющих нефтью, шоколадом, кофе и всем остальным, равно как и персонала, успевшего передать из уст в уста, что сейчас здесь будет нечто, поднимаются по трапу в прозрачную кабину. Пропеллеры начинают вращаться с адским шумом — и мы поднимаемся в воздух.

Мы меняли статус, мы переставали быть никем , конечно, это не была еще слава, но сарафанное радио работало лучше некуда, и к вечеру второго съемочного дня все знали, что у Francuzi встреча с почетным президентом Черногории. Не говоря уж о том, что мы совершили прогулку на вертолете с бесспорной звездой большого кино, а значит, ко всему, имели еще права на особое отношение со стороны «обслуживающего персонала», Марко и Джулии: bonjour, Francuzi , все ли так, как вам хотелось бы? чашечку чая? или кофе?

Рядом с именным стулом Джереми Айронса теперь стоят складные стулья для нас. Конечно, на них пока не написали наши имена, но начало положено — и хорошее начало! Нелла Бибица уже вполне серьезно обдумывает, как увеличить роль Алена, и тренер-сценарист лихорадочно дописывает-переписывает бесконечно меняющийся сценарий. Даже поведение лжеморяков, составлявших массовку, изменилось: они больше не осмеливаются беспокоить Алена, который, между прочим, выпивая с ними, не смотрел на них свысока, а вел себя как drug , — тем не менее отныне они решаются подойти к нему только за автографом. Сказав все это, наверное, нет смысла добавлять, что Джон-Мордашка теперь уже точно на грани нервного срыва, что он круглосуточно висит на телефоне и круглосуточно обрушивает на своего лондонского агента весь гнев и всю досаду. Черт знает что такое эти съемки, да чтоб его заставили еще когда-нибудь сниматься в Черногории, у этих дикарей, — нет уж, черта с два, лучше повеситься!

Звонит мой мобильник, алло-алло, более чем профессионально отзываюсь я, полностью войдя в роль личного психолога-консультанта молодого героя-любовника, на глазах вырастающего в звезду, алло, да?

В трубке голос Станы, то и дело прерываемый треском и гудками, она за минуту заваливает меня тоннами информации. Сейчас Стана на Эгейском море, в круизе со Снежаной, ведущей телевидения КГБ, и Снежаниными приятелями-дельцами, но (если я правильно поняла) с этой самой представительницей КГБ у Станы не очень-то ладится, Снежана — настоящая нимфоманка, как бы она это ни скрывала, разве такое скроешь, она же трахается с этими парнями с утра до ночи и с ночи до утра, на этой яхте только и происходит, что сплошные оргии, и Стана чувствует, что она тут ни при чем, а к тому же ее укачивает.

И к тому же она узнала из абсолютно надежных источников, что депутатка парламента точно увела у нее роль медсестры, сарафанное радио и здесь ловится, и сучке Ангелине это так не пройдет, Стана подаст в суд на сучку Ангелину, зря, что ли, она платит своему белградскому адвокату, пусть начинает процесс, сучка же ей всю дорогу только лапшу на уши вешала… В заключение Стана спрашивает, не в курсе ли я, на когда назначены съемки эпизодов со шлюхой, потому что она подумывает все-таки на эту роль согласиться. Наша подружка в полном неистовстве, и она еще некоторое время несет ерунду — например, говорит о том, как явится на съемки и все перевернет здесь вверх дном.