Иван Сажин - Полигон

В эти дни Евгений все больше убеждался в доброжелательности друга. Здорово же тот подтянул его взвод! Теперь он чувствовал в своих танкистах ответную готовность, да и сам испытывал незнакомое ранее удовлетворение от того, что повелевает ими. Пережив тягостную тоску неполноценности, он жадно впрягался в работу. На учениях ему хотелось делать все так, чтобы товарищ остался доволен им и его людьми.

Облака поредели. Взошедшее за спинами танкистов солнце начало золотой сев лучей на продрогший за ночь мир. Широко раздвинулись горизонты, открылись дали, Евгений еще и еще раз убеждался, насколько продуманно выбрал Русинов маршрут движения. По кустарнику, со стороны восходящего солнца, да под гул курсирующих в небе самолетов можно пройти незамеченным куда угодно.

Он не отрывал глаз от перископа. Главное — обнаружить западных и доложить. А там все пойдет своим чередом. Впереди слева внимание привлекла высотка, почти голая, с зелеными купами кустов. На мгновение показалось, что вершина ее высвечивает странным стекольным блеском. Да, так и есть, с высоты кто-то ведет наблюдение. Видна свежая глина — следы роющихся окопов, огневых позиций артиллеристов. И что-то уже запрятано в землю, замаскировано ветками. «Ну-ка, ну-ка покажите, что там у вас!» — подумал он о западных и, включив передатчик, стал докладывать.

Русинов отвечал, что понял, что тоже видит. Затем он связался с командиром полка, неожиданно попросил:

— Разрешите послать один взвод на поиск? Есть необходимость кое-что выяснить. Прием.

— «Маховик»… Разрешаю поиск, — передал Загоров. — Основными силами роты продолжайте выполнять задачу головной походной заставы. Прием.

— Вас понял! — Русинов тут же вызвал первый взвод: «Маховик» — один! Вам в поиск — по низине в сторону леса «Редкий». Увеличить скорость. Как поняли? Прием.

Ответив, что выполняет, Евгений усмехнулся: «Вот и начинаются мудрости! В таких случаях вступают в бой. А что даст поиск?..» Впрочем Русинов никогда не придерживается традиционных предписаний. На учениях он — все равно, что рыба в воде.

Кочковатая низина, затянутая кустами и камышом, укрывала танки от наблюдения. Однако пройти по ней было не просто. Зыбкая почва оседала под гусеницами, а мотор гудел тяжело, надрывно. То и дело встречались ямы с водой. «Хоть бы не засесть тут!» — переживал взводный.

Кустисто-камышовая низинка закончилась, когда танк сержанта Мазура, шедший правее и сзади, все-таки застрял.

— Попали в яму! — невесело передал командир экипажа.

Развернув назад перископ, Евгений пригляделся: от засевшей машины видна была только башня с задранным вверх стволом. Он не без досады включил рацию, доложил ротному.

— «Маховик»-один! Идти вперед. Скорость, скорость! — шумно вырвалось в ответ из телефона.

Опять мудрости. Всего-то семь минут потребовалось бы на то, чтобы сдать назад и накинуть серьгу троса на крюк застрявшей машины. Но терять время, должно быть, нельзя. В бою побеждает тот, кто быстро и точно выполняет приказ старшего командира. У Евгения было ощущение, что его ведет уверенная рука. Только куда? Почему Русинов уклонился от боя с обнаруженным противником и послал взвод в поиск? Почему оставил без помощи попавший в яму танк?

Слева потянулся лес «Редкий». И тут откуда-то выскочил дикий кабан. Взъерошенный, напуганный зверь пустился наутек. В это время командир головной походной заставы запросил по радио, не видно ли основных сил западных, каких-либо траншей, скопления танков или машин.

— Ничего этого нет и в помине! — отвечал взводный веселым голосом. — Вижу только бегущего вепря.

— «Маховик»-один! Увеличить скорость до предельной. Направление — лес «Дальний», — последовал новый приказ. — Танк Мазура вытащен.

«Не то сами убегаем, не то зверя догоняем!» — недоуменно пожал плечами Евгений, приказывая механику идти на высшей передаче.

Болтанка усилилась. Тяжелая стальная машина то наклонялась, то подпрыгивала, и сидящие в ней танкисты напряглись, частые толчки кончились бы плачевно для них, если бы не эластичные ребра на танкошлемах: головы то и дело стукались о выступы металла.

С обвальным грохотом, словно желая пробить землю, стальные машины неслись вперед около часа. Прикинув по карте пройденное расстояние, лейтенант присвистнул: набиралось до тридцати километров. Можно было спросить механика о показаниях спидометра, да не хотелось выключаться из радиосети.

Близился лес «Дальний». Густой, почти сплошь сосновый. Ни на опушке, ни за деревьями не замечалось никакого движения. И полевая дорога, прибитая дождем, никем не тронута. «Какое же решение примет теперь самобытный полководец?» — усмехнулся Евгений, подозревая, что затея командира ГПЗ оказалась пустой.