Джо Данторн - Субмарина

Утром просыпаюсь и чувствую, что во рту пересохло. В палатке светло и жарко, как в духовке. Я один.

Выхожу и отправляюсь искать Джордану. Небо ясное, ветер слабый. Джордана болтает с какими-то новыми ребятами, собравшимися на парковке вокруг красного «гольфа». Даже с такого расстояния вижу, что на ней тонкая хлопковая майка, открывающая живот, и трусы от купальника. А сейчас не так холодно, чтобы ходить с голыми ногами. Она замечает меня и поспешно шагает по тропинке, чтобы поздороваться — или не допустить моей встречи с ребятами. Улыбается только губами.

— Доброе утро, — говорит она. Море шумит. Я смотрю на ее гладкие предплечья, молочно-белую шею.

— Я видела спящую женщину в дюнах — она была похожа на твою маму, как если бы та была бомжихой, — сообщает Джордана.

Разглядываю ее бедра, безупречный живот. Ни пятнышка.

— Что с тобой? — спрашивает она.

— Что с твоей кожей? — удивляюсь я.

Она просто красавица.

— Ты просто красавица.

Надо было сказать это вчера ночью.

— А я разве тебе не говорила? Ты оказался прав у меня аллергия на собак.

— Я оказался прав.

— Точно. Я сдала анализы. Она пристально смотрит на меня. — Надо сложить палатку. Мама уже едет.

По дороге домой Джордана ведет себя почти по-дружески. Говорит «пока» даже с некоторым сожалением. Поднимаясь в свою комнату, готовлюсь сделать катарсическую запись в дневнике. Но вместо этого обнаруживаю на последней странице витиеватый почерк Джорданы.

Слово дня: апофегма — короткое изречение, содержащее важную истину. (Всю прошлую неделю искала это слово, хотя уверена, ты его уже знаешь.)

Дорогой Оливер!

Я пыталась сказать тебе по телефону, но ты не слушал. И решила, что ты поверишь мне, только если это будет написано. Между нами все кончено.

Я все утро на пляже читала твой дневник. Как много я пропустила. Ты не говорил ничего о странных отношениях твоих родителей.

Я прочитала и твои мысли по поводу моего письма. Уверена, ты получишь высокий балл на экзамене по английскому. Ты почти не ошибся: я действительно беспокоилась, что моя мама умрет, и хотела, чтобы ты понял мои чувства. Я нашла для тебя новое слово, потому что думала, тебе понравится.

Мне было весело с тобой, но мы просто не подходим друг другу. Если тебе от этого станет легче, я рада, что ты был у меня первым. Дарю тебе свою зажигалку — она в мешке с грязным бельем.

А еще я хочу, чтобы ты знал, что у меня появился другой парень. (Не сёрфер.) Лучше, если ты услышишь об этом от меня, чем увидишь нас гуляющими около автостанции. Если мы в школе увидимся, попытайся не выглядеть слишком расстроенным. Я знаю, ты хороший актер.

Наверняка найдется кто-нибудь, кто полюбит тебя по-настоящему.

С любовью,

Джордана ххх

Мне стоит подумать о вещах поважнее краха моих первых отношений. Любой взрослый скажет, что в моем возрасте это кажется концом света, а в сорок лет не будет значить ровным счетом ничего.

Бросаю дневник, отыскиваю зажигалку в пакете с грязным бельем и спускаюсь вниз. Родителей нет дома. Я заставлю Грэма понять, что он сотворил с моей семьей. Сделаю вид, что сошел с ума и способен на все. Я не ощущаю угрозы с его стороны, ведь вся суть капоэйры в том, чтобы не навредить противнику. Беру пустую бутылку из-под апельсинового сока и иду в погреб; наливаю по одной трети водки, яблочного и клюквенного сока. Никто не должен заподозрить подвоха.

Затем я беру свой рюкзак от «Рип Керл» и загружаю всем необходимым для грабежа со взломом: вешалка для одежды и пара утепленных перчаток. Туда же бросаю зажигалку и клюквенно-яблочно-водочную смесь.

Я бегу на автовокзал, сажусь на красный пластиковый откидной стул и жду автобуса в Порт-Эйнон. Путешествие займет час по прибрежной дороге с остановкой в Киттле, Оксвиче, Скерладже, Россили и Хортоне.

Мы с родителями никогда не ездим летом в Порт-Эйнон — там слишком много туристов, a местный паб — «Таверна контрабандистов» — освещается простыми лампочками, свисающими с цепей. Папа называет Порт-Эйнон «Таунхилл-Сюр-Мер» [29] Таунхилл — жилой район в Суонси; sur mer (фр.) — у моря. — Примеч. пер. Джордана ездит туда, когда у ее родителей не хватает денег на отпуск за границей.

Делаю глоток водочного коктейля. Делириум тременс — это галлюцинации, вызванные сильным алкогольным опьянением. Пью еще.

В деревне Россили водитель тормозит на остановке, хотя никто не ждет автобуса и не собирается выходить. Я смотрю в окно на пляж Россили — восемь миль темного песка и червь [30] Worm’s Head — мыс в Гоуэре (Уэльс), похожий на гигантского угря. — Примеч. пер. , повернувшийся головой к морю. Водитель и остальные пассажиры — две старушки — выходят и стоят под палящим солнцем. Водитель закуривает, поэтому я тоже выхожу. Подпрыгиваю и сажусь на красный почтовый ящик, чтобы лучше видеть берег. Палатки Ллангеннита сгрудились в дальнем конце пляжа. Сёрферы кажутся точками. Делаю глоток волшебного напитка.