Джо Данторн - Субмарина

Я поражен, что она знает это слово.

— Понятно, — говорю я.

— Я буду тебя шантажировать, Ол.

Чувствую себя беспомощным. Она-то сидит на троне.

— Ладно, — отвечаю я.

— Если не сделаешь то, что я тебе прикажу, я всем в школе покажу твое маленькое сочинение.

Кожа у нее на ногах очень белая. Чувствую себя ее слугой.

— Хорошо, а что я должен делать? — спрашиваю я.

— Лучше тебе выполнить все, что я скажу…

— Понимаю. Я на все готов.

— Встретимся в Синглтон-парке в субботу. Возьми с собой фотоаппарат и свой дневник.

— Понял. Но я не веду дневник, придется его купить.

— Значит, купи, — настаивает она.

— Ладно.

— Или я размножу эту писанину и все увидят, как ты любишь свою драгоценную Зоуи, — говорит она и машет моим сочинением. — Только представь, что Чипс скажет, когда это увидит.

Чипс наверняка изобразит, как он занимается сексом с Зоуи: задержав дыхание, как водолаз, и плывя через горы жира.

— Это Джин тебе дала?

— Ха-ха! Это уж сам догадайся, — отвечает она.

Если я опоздаю на первые два автобуса до дома, придется ждать следующего полчаса. Один уже ушел.

— О! Ну ладно, тогда увидимся завтра. А то мой автобус уедет, — говорю я.

— Если ты сделаешь все, как я скажу, обещаю, что сожгу эти бумажки, — говорит она. — Все честно.

Через забор вижу, как второй автобус подкатывает к главному входу.

— Мне пора бежать, а то на автобус опоздаю, — беспокоюсь я.

Автобус исчезает за домом престарелых.

— Знаешь что? — говорит Джордана.

— Мне надо идти…

— Ты, верно, догадался. Джин приняла меня за подружку Зоуи. И отдала мне конверт в столовой.

— Извини, но мне пора, — говорю я и поворачиваюсь, чтобы сделать ноги.

— Подожди. Мы могли бы сжечь улики прямо сейчас, — и Джордана поднимает зажигалку.

Будь я слугой — или, скорее, дворецким, — я относился бы к тем, кто почтительно замечает, когда хозяин собирается сделать глупость: «Думаю, лучше сжечь бумаги после того, как условия шантажа выполнены, миледи».

Автобус подкатывает к остановке у подножия холма!

— Да не дергайся ты, и так уже опоздал.

Кажется, она права. Единственный шанс успеть на автобус теперь — это если на остановке уже были люди, и у одного из них не оказалось мелочи, и теперь ему пришлось бежать в газетный киоск и покупать ириску, чтобы разменять пять фунтов.

— Уехал твой автобус.

Придется ехать на третьем.

— Ну что, сожжем сейчас? — спрашивает она у меня за спиной. Я оборачиваюсь. — Давай же, — предлагает она.

Я мог бы заметить, что тот, кто считает шантаж своим талантом, не поступает так. Она смотрит мне в глаза и медленно спускает одну ногу, потом другую, ступая по лестнице. У нее довольно изящная походка. Ее плиссированная юбка развевается на ветру. Я представляю, что ее нисхождение сопровождается игрой джазового оркестра.

На предпоследней ступеньке она спотыкается, пугается и спрыгивает на землю. Ветер задирает юбку до талии. Я вижу кое-что, чего мне видеть не следовало. И уже не чувствую себя таким беспомощным.

— Хорошо, поджигай, — говорю я.

Мой язык у Джорданы во рту. Я чувствую вкус обезжиренного молока. Вижу внезапную вспышку: это переживание настоящей любви и щелчок фотоаппарата.

Она убирает язык и отступает на шаг. На ней черная кофта с красными рукавами и джинсовая юбка с карманами.

— Надо было закрыть глаза. — Джордана опять включает мыльницу. Звук заряжающейся вспышки похож на рев маленького самолета, идущего на взлет.

Мы стоим в центре каменного круга в Синглтон-парке. По сути, это всего лишь несколько камней неодинакового размера, разбросанных вокруг. Фред, старая овчарка родителей Джорданы, бегает без поводка, нюхает все и метит булыжники.

Загорается зеленый огонек.

— Давай еще раз, и постарайся не целоваться как гомик.

Мы целуемся. У нее теплый и сильный язык. Я провожу языком по ее клыкам. Они кажутся огромными. Я проверяю ее премоляры [7] Малые коренные зубы. — Примеч. ред. и нащупываю зубы мудрости. Раздается «клак», и сквозь опущенные веки прорывается вспышка света. Мы разъединяемся.

— Ты вроде говорил, что у тебя есть опыт, — фыркает Джордана, утирая рот рукавом. — Не поцелуй, а прием у зубного.

— У меня такой стиль.

— Целоваться, как бормашина?

Наверное, ждет, что я скажу в ответ что-нибудь остроумное.

— Попробуем без языка, — приказывает она и устанавливает камеру на ближайший каменный уступ. Она смотрит в видоискатель и показывает место на траве. — Садись туда на колени.