Николай Удальцов - Модель

Впрочем, ситуация разрулилась сама собой — девушка улыбнулась и спросила:

— У вас нет зажигалки?

Зажигалка в моем кармане была; и это незначительное событие определило и мою жизнь, и мою работу, которая иногда больше жизни, а иногда меньше, на близкое время — хотя я и не планировал приглашать судьбу на свиданье.

Я не переоцениваю значения незначительных событий.

Я просто понимаю, что незначительные события — это самое значительное, что происходит во вселенной.

— Есть, — ответил я. — Меня ведь зовут Прометей.

— Неправда, я знаю, что вас зовут Петр. — Я был несколько удивлен своей популярностью на порогах гастрономов и решил уточнить:

— А что ты еще обо мне знаешь, доченька?

— А я знаю, что вы — художник, — сказала девушка, улыбнувшись, явно пропуская «доченьку» мимо ушей.

— Откуда? — улыбнулся я диалогом улыбок.

— А мне девчонки-продавщицы сказали. Я ведь в этом магазине работаю.

— Значит, я уже такой старый, что перестаю замечать красивых девушек, — мои улыбки выстраивались то ли в шеренгу, то ли в очередь.

— Нет. Просто я работаю в дневную сменку, а вы приходите вечером. — В ответ мне ничего не оставалось, как перевести ее слова в шутку:

— У меня появляется повод начать запасаться продуктами с утра, — сказал я; и тут девушка, заметив, что я умудряюсь совмещать взгляд ей в глаза с взглядом на ее ноги, усмехнулась:

— Были бы у меня ноги еще длиннее — моя жизнь по-другому сложилась бы, — И в ответ на эти ее слова я мог бы не пошутить: «Моя жизнь и с этими твоими ногами может сложиться совсем по-иному», — но промолчал и никак не пошутил.

Видя, что я молчу, девушка не остановилась и тем пролонгировала ситуацию:

— Вы посмотрели на меня так, что я решила, что вы что-то про меня выдумали. — И мой комментарий к ее словам родился экспрометально:

— Выдумка — это самый простой способ дать оценку правде.

Девушка задумалась, и, видимо, потому ее следующие вопросы были очень простыми:

— Вы часто ошибаетесь?

— Да.

— А почему люди ошибаются?

— Потому что — каждый живет в первый раз, — ответил я самым очевидным для меня ответом, хотя мог бы ответить и менее очевидно:

— Потому что жизнь, кроме всего прочего, — это право совершать свои собственные ошибки.

— А вы всегда говорите правду? — Я давно заметил, что этот вопрос интересует многих в нашей стране. Наверное, потому, что у нас в стране еще более многие врут, если не всегда и везде, то по крайней мере очень часто.

— Нет, не всегда, — ответил я правду.

— А почему? — это было одно из первых ее «Почему?», с которым я столкнулся, еще не зная, что со временем она станет почемучить меня постоянно.

И мне это очень понравится в ней.

Люди, которые никогда никого не почемучат, вызывают у меня подозрение в том, что они глупы.

— Потому что для того, чтобы говорить правду, ее нужно, прежде всего, знать, — ответил я.

— А я думала, что для того, чтобы говорить правду, нужно, прежде всего, быть честным, — сказала девушка. И я не мог не отметить, что она по крайней мере думает.

С думающими мне всегда легко, потому что думающие никогда не удовлетворены.

Люди вообще делятся на неудовлетворенных: «Что есть правда?» — и на удовлетворенных: «А я так думаю».

Но всего этого я не стал говорить своей пока еще новой знакомой и просто улыбнулся в ответ:

— По-твоему, если человек не знает, что земля круглая, думает, что она плоская, и честно говорит об этом — он говорит правду?

— А вы пишете правдивые картины?

— Нет.

— А почему бы вам не писать правдивые картины?

— Я не пишу правдивых картин не потому, что не знаю правды, а потому, что та правда, которую я знаю и понимаю, не всегда нравится мне.

— Вам не хватает той правды, которая есть?

— Мне очень многого не хватает в жизни.

— А если уменьшить желания?

— Это трудно, девочка.

— Почему?

— Потому что стоит чуть-чуть пожить, как желания перестают уменьшаться.

Дальше девушка стала подвергать меня испытаниям; но это было мне интересно, потому что она показалась мне небезразличной не только к себе, но и ко мне.

— А вы уверены в том, что вас понимают? — Такой вопрос мне задают не в первый раз, и к ответу на него я готов:

— Нет.

— А в чем же дело?

— Дело в том, что каждый художник пишет картины для таких, как он сам.

И чем банальней художник, тем больше людей его понимают.

Но с годами человечество дорастает до тех, кто обогнал его.

— Но ведь все люди разные?