Флэнн О`Брайен - А где же третий? (Третий полицейский)

Считается, что здесь делается отсылка на «Кодекс».

Естественно, не дается никакого пояснения тому, что имеется в виду под «правильным» отношением к воде, но примечательно то, что де Селби несколько месяцев пытался найти удовлетворительный способ «разбавления» воды, так как полагал, что обыкновенная вода «слишком крепка» для использования в его особых экспериментах. Бассетт придерживается того мнения, что устройство под названием «водяной ящик» было изобретено де Селби именно для этой цели, однако не предлагает никаких объяснений касательно того, как этот «сложнейший прибор» функционировал и как приводился в действие». «Водяному ящику» де Селби приписывалось такое невероятное количество всяких функций, подчас совершенно фантастических (взять хотя бы нелепое предположение Крауса о связи этого устройства с производством колбасы), что предположениям Бассетта на сей счет не стоит придавать излишней значительности, которая невольно, ввиду высокого авторитета Бассетта, насыщает все, им сказанное.

Почти все из тех мелких судебных разбирательств, в которых де Селби приходилось быть ответчиком, могут служить прекрасными и благотворными примерами того, каким унижениям подвергаются великие умы, когда им приходится соприкасаться с прозаическим и скучным миром непосвященных в философские таинства людей, обладающих куриным интеллектом и невосприимчивых к воспарениям истинной науки. Во время одного из судебных заседаний, занимавшихся делом о чрезмерном потреблении воды в доме де Селби, председательствующий в суде позволил себе бестактный и нелепый вопрос касательно того, почему ответчик не обратился к властям с просьбой позволить ему потреблять воду по нормам, предоставляемым промышленным предприятиям, «раз омовения и купания продолжаются постоянно и с таким неумеренным потреблением воды». Именно тогда де Селби дал свой знаменитый ответ: «Трудно принять точку зрения, по которой райское блаженство ограничивается возможностями водоснабжения, а человеческое счастье – водяными счетчиками, произведенными в Голландии руками неэмансипированных рабочих». Некоторым утешением может служить тот факт, что медицинское освидетельствование, которому насильно был подвергнут де Селби, было проведено на высочайшем уровне компетентности, похвально характеризующей медицинских работников и в нынешнее время. Дело против де Селби было немедленно и безоговорочно прекращено.

Люкротт – в своей работе «Заметки по поводу диалектики де Селби» – назвал дом, в котором проживал де Селби, «зданием, по количеству водопроводных труб не имеющим себе равных во всем мире». Даже в гостиной было более десяти больших кранов, обычно устанавливаемых во дворах сельских ферм; под некоторыми из них располагались оцинкованные корыта (под теми, что торчали из потолка и из стены у камина; в последнем случае водяные краны были установлены там, где проходили переделанные соответствующим образом газовые трубы), а некоторые располагались прямо над ничем не защищенным полом. На лестнице до сих пор можно видеть трехдюймовую водопроводную трубу, тянущуюся вдоль перил с кранами, установленными через каждые полметра; под лестницей и во всех мыслимых и немыслимых местах располагались емкости для воды всевозможнейших форм и размеров. Более того, к этой водяной системе были подсоединены газовые трубы, и газовые осветительные лампы, вместо того чтобы давать освещение, извергали потоки воды. В этой связи дю Гарбиндье позволил себе сделать грубые и циничные замечания, в которых он всячески обыгрывает уподобление дома «помещению для скота».

Ле Фурнье, весьма осторожный в своих суждениях французский комментатор, в своей работе «De Selby – Dieu ou Homme?» («Де Селби – человек или Бог?») подробно останавливается на аспектах личности де Селби, не связанных с научной деятельностью этого великого ученого, и отмечает несколько слабостей и недостатков, которые трудно согласуются с достоинством и величием де Селби как физика, философа, специалиста по баллистике и психолога. Хотя де Селби не признавал существования такого явления, как сон, предпочитая рассматривать этот феномен как длительную серию сменяющих друг друга мгновенных «припадков» и сердечных приступов, его привычка засыпать при общении с другими людьми и в общественных местах вызвала враждебное к нему отношение нескольких больших научных умов, хотя и более мелкого, чем он сам, калибра. Эти засыпания могли происходить во время прогулки по многолюдным улицам, во время еды, по крайней мере, один раз он заснул в общественном туалете (Дю Гарбиндье из чисто зловредных побуждений дал этому последнему инциденту публичную огласку, выпустив в свет псевдонаучный труд, содержащий судебные протоколы и его злобно-ядовитое предисловие, в котором он подвергает моральный облик ученого нападкам, причем в выражениях не только резких и невыдержанных, но и совершенно недвусмысленно оскорбительных.) Надо признать, что в некоторых случаях де Селби неожиданно засыпал на собраниях ученых обществ, посетить которые его приглашали с тем, чтобы он выступил с изложением своих взглядов по какой-нибудь особенно трудной для понимания проблеме, однако нет никаких свидетельств – если не считать колючих замечаний дю Гарбиндье, – которые бы указывали на то, что «погружения де Селби в сон были исключительно своевременными».