Олег Булыгин - Последний шаман

— Вадим, все хотел спросить, а бубен у тебя есть?

— Нет, — рассмеялся шаман, — я не получал посвящение на бубен, отказался.

— Почему?

— Не хочу… Шаман всегда знает, сколько бубнов он проживет.

— Это как?

— Как последний бубен порвется или сломается, так и шаману пора уходить.

— Как у вас все серьезно…

— Ты поспал бы? Дорога дальняя, а ближайшие три дня у тебя напряженные будут…

— Можно… Да что-то сна нет, не идет…

— Ну, это поправимо, — с этими словами шаман достал из бардачка фиолетовую жидкость и капнул Игорю на ладонь.

— Вот, разотри по ладоням и вдохни… вдохни, не бойся.

Жидкость пахла цветами. Аромат казался очень знакомым, но при этом каким-то изменчивым.

— Фиалки, что ли?

— Может, и фиалки… не знаю…

— Подъем… Приехали.

Игорь медленно открыл глаза. Совсем стемнело, воздух был теплым, плотным и очень знакомым… Запахи детства… И опять фиалки… или сирень…

— А который час?

— Не напрягайся, здесь нет времени.

Игорь достал мобильный и нажал клавишу вызова.

— И связи тут никакой нет.

— Странное место…

— Да, бывшая база одной разведгруппы.

«Во, авантюра, — подумал Игорь. — А впрочем, авантюры всегда были моей стихией. Вот и почудим. Спасибо Анаит, развлекла напоследок — вот что значит друг».

Игорь медленно переполз из машины в кресло, и Вадим покатил его к дому.

— Мне бы это… в туалет…

— Да конечно… поехали…

Шаман повернул направо и двинулся вдоль грядок. Участок оказался достаточно большим, соток 40, может, и больше, в темноте не разглядишь.

— Вот… свет тут на солнечных батарейках и там еще таймер с датчиком движения, так что гасить не нужно, закончишь — зови.

Вадим развернулся и пошел к дому.

«Ну, здорово, а как я тут переползать буду?» — нахмурился Игорь. Но оказалось все не настолько сложно, благодаря массе толстых ручек.

— Надо же, деревня, а все продумано… Вадим! Вад-и-им!

— Иду! Так… поехали в дом.

— Поехали…

Домишко оказался небольшим, но очень уютным. Самодельная мебель, выдержанная в стиле «Охотничий домик», отличалась не только прочностью, но и неким изяществом. Вадим возился у печи и что-то напевал себе под нос. Игорь подъехал к дальней стене, на которой висела картина. Странный круг с крестом внутри и письменами по периметру.

— Это мандала, я ее из Тибета привез, — заметил Вадим.

— Да, я видел такие в магазине… Но забыл, как называется… А что там написано?

— Мантры.

— Это что значит?

— Ну, это типа молитвы, только повторять нужно точное количество раз.

— И что, помогает?

— Вот ты и проверишь, — рассмеялся Вадим. — Ну что, готов?

— К чему?

Игорь обернулся: в руках у шамана была машинка для стрижки волос и маникюрные ножницы.

— К смерти.

— В смысле?!

— В том смысле, что ты имеешь счастливую возможность умереть по собственной воле… Ты готов?

— Ты меня убьешь?

Вадим покатился со смеху.

— Маникюрными ножницами? Ну, это вряд ли. Ты хоть и инвалид на коляске, но мужик здоровый, отпор, наверняка, дашь… Нет… Ты можешь пройти смерть сам, осознанно сделав такой выбор.

— Что, вот так, без подготовки?

— А ты ожидал, что Ангел Перехода будет дожидаться твоей готовности?

— Ну, не знаю… Как-то…

— Что, страшно?

— Нет, неожиданно… Ладно, давай… И что для этого нужно?

— Постричься и состричь ногти.

— И все?

— Пока все.

— А потом?

— А потом я буду тебя хоронить… Ты, пока я буду тебя стричь, пожуй вот эту травку.

— Наркотик, что ли?

— Почему у тебя все с какими-то опасениями… Ты уж, если доверился мне, так иди до конца. Или давай назад поедем.

— Нету никакого назад…

Игорь взял траву и начал ее жевать. Странная вещь… Вообще никакого вкуса нет…

Вадим зажужжал машинкой и на газету посыпались волосы.

— А почему трава без вкуса?

— Она такая, какая жизнь у человека, который ее берет в рот.

— В смысле?

— У кого горечь, у кого сладость, а у тебя вообще без вкуса…

— Хочешь сказать, я жил без вкуса?

— Не в этом дело. Может, ты вкус все пытался где-то на стороне искать, а не в себе? Ты уверен, что жил, а не метался? Авантюры, парашюты, мотоциклы, девчонки… Зачем столько суеты? Ты от чего бежал-то?

Игорь заглотнул траву. По его щекам медленно потекла слеза.

— От страха… и от себя… знаешь, я трус… это я все доказать хотел, что орел… а на самом деле трус… И когда Алена забеременела, я ведь обрадовался, что она не оставила ребенка… страшно стало… страшно, что придется остановиться и посмотреть на себя.