Павел Ф. Гаммал - Секс и ветер

- Почему нас? - робко начал Фролов, обращаясь к радиоточке.

«Вы – типичная московская семья, - продолжало радио. - Мы долго присматривались к вам, прислушивались к вашим беседам и наш совет принял решение, что для изучения земной цивилизации наиболее подходящими являются ваши кандидатуры».

- Это ж как вы нас изучать собираетесь? – спросила Люся у приемника.

«В случае вашего согласия, - монотонно бубнил голос. – Вы будете доставлены на корабль и полетите с нами».

- А как там у вас? – осторожно поинтересовался Фролов. – Как за границей?

«Лучше, - ответило радио. – Намного лучше. По вашим земным меркам жизнь на нашей планете может сравниться с вашими понятиями о рае».

Люся резко вскочила с табуретки, прихватив по ходу швабру, стоящую в углу, и резким ударом сшибла с холодильника старенькую радиоточку. Ударившись о стену, приемник что-то прохрипел и затих. Яркий свет растворился в воздухе, оставив после себя запах озона.

- Люсь, ты что? – прошептал Фролов.

- А что? – с вызовом ответила Люся. – Может это и не инопланетяне никакие.

- А кто? – ошарашено вытаращился на нее Фролов.

- А может, это дядя Петя так шутит, - с вызовом, нарочито громко, отозвалась Люся.

Дверной звонок зазвенел, как гром среди ясного неба.

- Пойду, открою, - зашептал Фролов горячо.

- Сидеть, - Люся бросила швабру на пол и затопала в коридор.

Вернувшись через пару минут, она бросила на стол толстый пакет с красной сургучной печатью.

- Заказное, - пояснила она оторопевшему Фролову. – Тебе.

Фролов трясущимися руками вскрыл конверт. Оттуда выпали красивые бумаги с непонятными закорючками на них.

- Вызов, - прошептал Фролов. – Люсенька, вот же он!

Люся деловито достала из стенного шкафчика начатую бутылку водки, быстро разлила по стопкам. Подняла свою.

- Давай, Фролов. За Рождество!

Утро начиналось, как обычно – чашка крепкого кофе, компьютер с новостями за ночь и проверка почты. И тут, бах! Письмо от одноклассника: «Павел, привет! Умер Андрей Голованов. Похороны послезавтра». Мысли поскакали галопом: «Как? Сорок лет. Молодой. Как это случилось? Надо лететь. А надо ли? Кому? Ему уже не надо. А мне? Я, ведь, дрался всего два раза в жизни: первый – с Андрюхой еще в пятом классе, второй – не хочу вспоминать. Мы же с Андрюхой вот с таких… Он меня не раз выручал. А сколько раз я его? Вот, гад, ушел раньше меня из этого проклятого мира с его проблемами. А, ведь, я мог быть первым. Вот, взять, хотя бы вчерашний вечер. После хорошего виски, было пиво, а потом? Не помню… А надо? Главное, что помню, как тянуло на веревку. А что? Пусть надо мной посмеются сильные и успешные, но в свои сорок я устал. Устал от всего – проблем и поиска их решений и т.д., и т.п.. Лузеры – занимайте очередь! Кто последний? Я! На днях услышал тут от одного умника, мол, те, кто говорят о суициде – никогда не сделают этого. Молодец! Психотерапэвт! А, как же я? Кому интересно все это, кроме меня? Жене? С ударением на последний слог. Жалко ее. Столько прошли вместе. Мы в такие шагали дали. Будет страдать. Психологи говорят, что горе от утраты близких слабеет, спустя три месяца. Ох уж, эти психологи! Ладно, гнать от себя… Надеяться только на себя? Да, надо. А кто еще поможет? Друг, с которым съели? Сегодня, когда у друзей все в порядке, им это надо? Все действуют по принципу – лучше не заморачиваться. На словах, да. Помочь бесплатным советом – это да. А лишнее шевеление - напрямую связано с возникновением проблем. Когда-то давно, в бытность мою инженером, был у меня мой учитель – старый еврей. Он как-то раз сказал, что каждый человек оценивает себя достаточно высоко. Ты же не думаешь про себя, что ты дурак. И каждый думает, что придет дядя и скажет: «Пашка, ты классный пацан! Пойдем со мной – и у тебя будет всё! Так вот, - продолжал он, - мне уже шестьдесят лет, а этот дядя еще не приходил». О чем это я? А-а, какой вкусный кофе»…

- Привет.

- Сам ты привет.

Она сладко потянулась, выгнув хищную спину. В окно заглядывал острый месяц, скупо освещая комнату… Одеяло, сброшенное на пол, за ненадобностью. Пустые бутылки из-под шампанского, валяющиеся редко. Оплывшие свечи. Сломанную розу…

- Ты как?

- В смысле?

- Как себя чувствуешь?

- А что, должно быть плохо?

- Судя по количеству выпитого вчера, должно.

- Не помню. А как все закончилось?

- Точно не помнишь?

- Точно. А что? – он запнулся на середине фразы.