Джефф Дайер - Влюбиться в Венеции, умереть в Варанаси

Юная девица за стойкой, улыбающаяся и в красных солнечных очках, была в восторге от своей работы и стремилась сделать все возможное, чтобы этот важный журналист получил всю информацию, какая только может ему понадобиться, несмотря на то, что его интересовала лишь возможность попасть — обрести доступ — в максимум мест, где происходило что-то более-менее интересное. Общество биеннале было крайне иерархично. В основании пирамиды находилась простая публика, не имевшая пока что доступа никуда и — по крайней мере, на этом этапе — бросавшаяся в глаза своим полным отсутствием. На вершине пребывали художники и кураторы крупных институтов и известных коммерческих галерей; далее по нисходящей — коллекционеры, затем журналисты и критики и, наконец, целая армия тусовщиков, плавно перемещавшихся с выставки на выставку в поисках даровых зрелищ и бесплатных угощений. И в этой, казалось бы, гибкой кастовой системе журналист вроде Джеффа был всего лишь тусовщиком, которому повезло чуть больше, чем другим — тусовщиком с аккредитацией. Если уж на то пошло, то художники в массе своей были тоже тусовщиками, но с кисточкой или фотоаппаратом вместо бейджика, а кураторы… о, это были тусовщики, наделенные властью. При всем многообразии акредитационных бейджиков лишь самые «виповые» обеспечивали проход куда угодно, когда угодно и на что угодно. И наконец, превыше всего этого, на самом пике пирамиды, располагалось царство суперважных персон, где сам факт наличия какого бы то ни было пропуска — кроме твоего собственного богатства или славы, дававших самоочевидное право идти куда тебе заблагорассудится и быть везде желанным гостем, — был признаком недостаточности.

Получив свою обычную, не обещавшую никаких приятных излишеств карточку, Джефф испытал прилив внезапного вдохновения.

— А не скажете ли, — обратился он к регистраторше, — моя коллега, Лора Фримен, уже зарегистрировалась?

Конечно, она не была журналисткой, но, как и Дэн, вполне могла воспользоваться благами левой аккредитации. А если она и вправду зарегистрировалась… есть шанс узнать название ее отеля, а возможно, и номер мобильного. Пока девица с энтузиазмом прочесывала компьютерные списки, Джефф стоял, едва не приплясывая на месте: какая удача — тайно проникнуть в жизнь Лоры, чтобы собрать о ней как можно больше информации, чувствуя себя настоящим частным сыщиком, проницательным и хитроумным и… Но нет, никакая Лора Фримен на биеннале не регистрировалась.

— А. Ну все равно спасибо.

Девица оказалась не просто полезной. В этот краткий эпизод общения она привнесла чары, к которым мужчины Джеффова возраста особо чувствительны: легкий намек на то, что она оказала ему эту услугу не по доброте душевной, и не из служебного долга, и даже не из личного к нему расположения, а потому, что нашла его по-мужски привлекательным. Так ли это было в действительности или нет, не имело значения (да и вероятность такого расклада в целом стремилась к нулю). Важна была лишь ее манера общения, игривая просто от избытка удовольствия, благодаря чему Джеффу удалось потешить себя этой славной мыслью. Не будь он столь поглощен мыслями о Лоре, можно было бы устроить на этот счет небольшую проверку — «Не хотите ли выпить со мной бокальчик после работы?» — которая, скорее всего, дала бы отрицательный результат. Так что Джефф просто поблагодарил девицу за помощь, пожелал ей удачного дня, и обмен любезностями завершился широкими улыбками обеих сторон. В целом все это очень напоминало сцену с индийской красоткой в лондонском магазинчике, переписанную под венецианские реалии.

Вооружившись всемогущим журналистским пропуском, Джефф снова вышел в зной, который уже перешел в категорию научной фантастики. Возможно, именно вожделенная карточка спровоцировала у него приступ служебного рвения: он зашел в ближайшую tabaccheria [52] Табачная лавка ( ит .). и купил телефонную карточку, чтобы позвонить Джулии Берман и договориться об интервью. Пока он кокетничал с девицей на регистратуре, температура, казалось, успела взлететь еще на десять градусов. Но телефонная будка переплюнула и этот рекорд. На том конце никто долго не брал трубку. Джефф тщетно ждал, пока ему ответит человек или хотя бы машина, потом нажал на рычаг и снова набрал тот же номер. С тем же эффектом. Честно говоря, он испытал огромное облегчение. Он сделал все, что мог, неоднократно звонил — дважды! — и не получил никакого ответа. Он приложил все усилия, чтобы выследить Джулию Берман, но безуспешно, так что теперь он имел полное право заняться другими делами, которых у него была целая куча, и самое важное из них — посещение биеннале (не считая, конечно, поисков Лоры).